Княжна для викинга. Книга 2 - стр. 51
Время подползло к полуночи. Вопреки празднику, хоромы наместника спали. Очевидно, каждый, кто желал веселиться, направился с подобными целями в город. А оставшиеся не стали нарушать привычного уклада и уснули с приходом темноты.
– Письмо из Новгорода…– зевающий Варди отдал Годфреду послание и вышел из гридницы.
Ясыня развешивала сырую одежду, пока ее жених знакомился с посланием.
На лице Годфреда все еще была улыбка, когда он дочитывал письмо. Но глаза его уже не смеялись. Он опустил письмо на стол и перевел пустой взгляд на занятую делом Ясыню. Затем пошел в опочивальню и повалился на ложе, даже не сняв сапоги.
– Что такое? – Ясыня последовала за расстроенным Годфредом. Присев возле него, она озадаченно оглядела его. – Что-то содеялось? Что-то худое?
– Я думаю, что…– Годфред смотрел на Ясыню, не моргая. Зрачки его расширились. Дыхание сделалось тяжелым. Он сдвинул брови, словно думая о чем-то. – Ты ведь меня любишь…
– Очень, – Ясыня прижалась щекой к груди Годфреда. Она больше не стеснялась своих чувств. Хотя до встречи с ним была уверена, что подобные признания уже сами по себе порочны, даже если не подкреплять их действиями.
– Я хочу быть только с тобой, дорогая. Ты должна это знать. И должна быть всегда со мной. Что бы ни случилось.
– Я буду, – Ясыня оглядела Годфреда глазами, в которых было столько доверия и нежности, что не оставалось сомнений в том, что она говорит правду.
– Прости меня, – неожиданно изрек Годфред. Выглядел он сейчас скверно. В его внешности ничего не поменялось, но взгляд был уже как будто совсем не его. Так смотрит волк в преддверии зимы.
– За что? – не поняла Ясыня. Но Годфред не отвечал ей. – У тебя что-то болит? – забеспокоилась Ясыня, нахмурившись в тревогах.
– Ты меня бросишь…– вдруг произнес Годфред, отвернувшись от Ясыни на другой бок.
– Никогда, – Ясыня обняла Годфреда за плечо. – Я всегда с тобой.
– Ты меня бросишь. И будешь с другим, – горестно предрек Годфред, все еще не оборачиваясь на Ясыню.
– Как ты можешь так говорить? – Ясыня перелезла через Годфреда и оказалась напротив него. Поцеловав его ладонь, она прижалась к ней щекой. – Я только для тебя.
– Нет, – Годфред улегся на спину, тяжко вздохнул и устремил взгляд вверх, в конек высокой крыши. Наверху на стыке скатов какой-то паук свил паутину. Такую широкую и крепкую, что в нее уже угодила сотня бестолковых мух. Он сам, Годфред, тоже бестолковая муха. А не паук, как казалось. Он ничего не решает. И от него мало что зависит. – Ты меня не любишь. Или, по крайней мере, скоро разлюбишь.
– Зачем ты так говоришь? Ты не веришь мне? – Ясыня вопросительно оглядела Годфреда. Но он будто не желал смотреть на нее. Избегал ее взгляда. И даже не пытался соблазнить ее, вопреки своему обыкновению.
Ясыня отстранилась от Годфреда и задумалась на несколько мгновений. Она не могла понять, что происходит с ее любимым. Она не знала, что и думать. Но она знала, что любит его. И ей не нужен никто другой. Ни один мужчина в мире не получит ее.
– Делай со мной, что хочешь, – неожиданно произнесла Ясыня. – Я твоя.
Ее поступок был внезапным и смелым. Годфред сперва даже не поверил ее словам. Но когда она приникла к нему всем телом, его сомнения рассеялись. Он сначала помедлил, будто сомневаясь. Но потом обнял ее крепко и поцеловал так бережно, как еще никого и никогда.