Князь Меттерних: человек и политик - стр. 62
Наполеон взял игру на себя и действовал с такой же решительностью и быстротой, как на полях сражений. По двум причинам фактор времени обретал для него серьезное значение. Прежде всего нужно было убедить Европу, что он выбрал австриячку еще до того, как получил завуалированный отказ из Петербурга. Благодаря ускоренному ходу событий можно было также помешать австрийцам завязать переговоры с целью добиться тех или иных уступок.
Шампаньи было приказано поставить на депеше, отправленной в Петербург Коленкуру, вчерашнее число – 5 февраля, потому что депеша от Коленкура была доставлена 6 февраля. Контракт подписали прямо в австрийском посольстве. Франц I был шокирован такой спешкой, но приходилось это сносить. Некстати вмешалась императрица Мария Людовика, вступившаяся еще раз за своего брата Франческо. Францу и Меттерниху совсем не до нее. Не стоило больших усилий уломать и саму Марию Луизу. Конечно, ей было страшновато идти в жены человеку, которого еще недавно называли в ее кругу чудовищем, узурпатором и т. д. Однако девятнадцатилетнюю эрцгерцогиню манили Париж, блеск и слава Французской империи. Иначе же пришлось бы стать супругой мелкодержавного итальянского принца, прозябать в каком-то захолустье. Мария Луиза не обладала красотой своей двоюродной бабки Марии Антуанетты. Меттерних сдержанно отзывался о ее внешности: «Лицо ее скорее некрасивое, чем привлекательное, но очень хорошая фигура и, если выправить осанку, сделать хорошую прическу и т. п., она будет выглядеть совсем неплохо»[192]. Деликатную миссию убеждения эрцгерцогини Меттерних, видимо, тоже взял на себя. Чтобы подчеркнуть свои заслуги в этом деле, Клеменс по обыкновению во много раз преувеличил трудности, которые пришлось преодолевать. «Я сообщил сегодня Шварценбергу, что мы располагаем согласием эрцгерцогини; это были едва ли не самые трудные переговоры из тех, что мне когда-либо приходилось вести, но, благодаря Богу, они полностью удались. И я уверен, что они могли удаться только мне, и потребовали всех моих сил»[193], – писал он Лорель 14 февраля.
В быстро раскрутившемся деле возникла заминка, когда император Франц потребовал от французского посла графа Отто документы, удостоверяющие расторжение брака Наполеона с Жозефиной. Ему было недостаточно устного заверения. Вмешался Меттерних и моментально рассеял сомнения своего кайзера и венских церковников. Последние ссылались на то, что папа, коронуя Жозефину императрицей, тем самым освятил ее гражданский брак. Потребовалось все дипломатическое искусство Меттерниха, чтобы уладить дело. Клеменс и его отец получили от французского посла соответствующие документы, но не без оснований опасались, что Франц и венский архиепископ могут счесть их недостаточно убедительными, поэтому они уверяли, что документ есть, он надежен, однако его по ошибке отослали из Вены в Париж, а время не терпит. «Я был то адвокатом, то теологом, я ссылался на все французские законы, я вел бракоразводный процесс и выиграл его вопреки архиепископу и глупости нашего нового французского посла»[194], – похвалялся Клеменс в письме Лорель.
Все подчиняется железной воле Наполеона. Он расписывает весь план кампании, им лично составлен жесткий график, намечены маршруты движения курьеров из Парижа в Вену и из Вены в Париж, сроки проведения брачных церемоний. Всем участникам «кампании», в том числе и Меттерниху, оставалось лишь повиноваться. Впрочем, он полон воодушевления, поглощен приготовлениями к свадьбе. Денег для этого в разоренной стране не жалеют. На приданое, драгоценные украшения израсходовали свыше миллиона гульденов. Меттерних просит жену позаботиться о туалетах Марии Луизы. Он изучает акты о помолвке Марии Антуанетты, чтобы новый австрийский брак был не менее великолепен.