Князь Меттерних: человек и политик - стр. 15

Клеменс получил весьма приличное домашнее образование. Его отец, масон, вольный каменщик, придерживался широких взглядов на воспитание и прибег к услугам аббата-католика и профессионального педагога-протестанта. Тогда были в моде педагогические методы Базедова-Кампе. Учитель младших Меттернихов Симон был не просто последователем, но и родственником Кампе. Будучи поклонником Руссо, он познакомил воспитанника с идеями Просвещения. Хотя до восприятия Руссо юный Клеменс не дошел, но Вольтер на всю жизнь оставался его любимым автором. Элементы вольтерьянского просвещенческого рационализма навсегда вошли в его мировоззрение. Хотя веры в бога он не утратил, но религиозные проблемы сами по себе мало его занимали. Базедовский метод воспитания предполагал особое внимание к физическому воспитанию, и Клеменс научился хорошо плавать, ездить верхом, фехтовать. Все это позволило ему долго сохранять осанку и элегантный вид.

В предреволюционном 1788 году Клеменса отправили в Страсбургский университет. Выбор был не случаен. Он в известной мере свидетельствовал о том, что юношу решили готовить к дипломатической карьере. Школа профессора К. В. Коха, специалиста по международному праву, пользовалась известностью за пределами Страсбурга. Здесь же работал крупный историк Шлёцер. Среди учеников Коха такие фигуры, как Талейран, будущий баварский министр иностранных дел граф Монжеля, Бенжамен Констан. В университете французский дух преобладал над германским. Интернационален был и состав студентов. Естественно, что эльзасцы и рейнландцы составляли большинство, но учились здесь и французы, и англичане, и швейцарцы, и даже русские. У молодого Меттерниха учеба органично сочеталась с насыщенной светской жизнью и постепенно превращалась как бы в приложение к ней. Тем более что учение давалось ему легко. Благодаря связям матери Клеменс был рекомендован князю Максимилиану фон Цвайбрюккену, будущему королю Баварии, чей салон стал для студента-аристократа вторым домом. «Баварский король, – вспоминал много лет спустя Меттерних, – был мне как отец»[70]. Клеменса настолько захватила светская салонная круговерть, что соученики вывели «формулу Меттерниха» из трех «F» (fin, faux, fanfaron – утонченный, фальшивый, хвастливый). И все же университетские годы не прошли для него впустую. Пусть и играючи, но он приобрел определенный запас познаний о праве, истории, естественных науках.

Но в безмятежную, сладкую жизнь рейнландской аристократии врываются раскаты революционного грома. Первую попытку революционного выступления в Страсбурге князь Максимилиан («по совместительству» командир драгунского полка) сумел отбить. Однако угроза нарастала. Правда, сначала она выявилась дома. На сторону революции переходит воспитатель и учитель Клеменса Симон, который перевел на немецкий язык Декларацию прав человека и гражданина. Позже в описании Меттерниха революционность Симона приобретает грандиозные масштабы, это, видимо, делалось для того, чтобы эффектнее выглядело его последующее отрезвление, когда бывший монтаньяр становится убежденным роялистом, воспитателем детей герцога Шартрского. Сам Клеменс не мог понять тех соотечественников, соучеников и преподавателей, которые восхищались Французской революцией. Для него понятия революция и якобинство были по сути тождественны. «Учение якобинцев и апелляции к народным страстям вызывали во мне отвращение, которое усиливалось с годами и опытом»