Княгиня Ольга. Невеста из чащи - стр. 24
– Пойдем! – Эльга, признав справедливость этого довода, тут же вскочила и схватила меня за рукав.
И мы пошли к Вояне.
Она сидела в беседе, где стоял ткацкий стан: его собирали здесь каждую зиму. По вечерам, когда начинались настоящие супрядки, нас сюда не допускали, но Домаша разрешала нам бывать там, когда хотела, чтобы Вояна нас чему-нибудь поучила.
На сегодняшний вечер было назначено обручение: вместе с нашими отцами приехал Житинег со своим сыном Видятой, за которого посватали Вояну. Поломавшись ради обычая, князь Судога дал согласие, а значит, согласилась и Домаша. Стрый Вальгард только пожал плечами: когда он женился на молодой вдове, князь Судога поставил условие, что право выдавать замуж внучку Воиславу останется за ним. И это было чуть ли не единственное условие, которое он вообще сумел поставить: в то время без помощи наших отцов с их дружиной князь не уберег бы ни свой город, ни семью, ни, пожалуй, голову.
А сейчас Вояна, взбудораженная и потрясенная – сколько ни ждешь своей судьбы, а она всегда приходит неожиданно, – дрожащими руками тыкала челнок между рядами нитей бердышка. Причитать было еще не пора, но ей позволили в оконце глянуть на жениха, пока он проходил в обчину, и первая встреча так ее потрясла, что к более сложной работе она сейчас была неспособна. Однако и сидеть без дела не могла: до ее свадьбы оставался год, а то и два. Однако девушке казалось, что они пролетят мгновенно, а у нее ничего не готово!
Домаша уже уверила старшую дочь, что свадьба не будет назначена, пока она не запасет нужное количество рубах, рукавиц, поясов, рушников, настилальников, семь понев на разные случаи, и вершников, и завесок, и убрусов, и прочего, что должна иметь княжья внучка и будущая княгиня.
И Вояне хотелось, чтобы все это появилось как можно быстрее!
О том и поют на «взрослых» супрядках девушки-невесты:
Когда мы вошли, Вояна вскинула глаза, будто от каждого ожидала новостей. Мы с Эльгой видели ее жениха, и он на нас впечатления не произвел. Видяте тогда было лет восемнадцать: это был длинный парень, худощавый, с выступающим хрящеватым носом и глазами цвета желудя. Не хуже других, но мы-то уж точно не стали бы особо волноваться при виде такого подарка судьбы! Так рассуждали мы в семь лет, когда свой собственный будущий муж представляется красным солнышком, наряженным в самитовый кафтан.
Однако старики – Судогость и его жена – женихом остались довольны. Он был старшим сыном будгощского князя, а значит, Вояна станет княгиней.
Весь прошлый вечер мы корпели над заправкой бердышка нитями трех цветов, чтобы сделать узорные пояски. Их нужно заправлять в известном порядке, по счету: две желтые, зеленая, желтая, зеленая…
В щели – еще куда ни шло, но засунуть нитку в дырочку нашим детским пальчикам было не так легко.
«Ужо я вас!» – угрожающе бормотала Эльга, склоняясь над бердышком и в третий раз облизывая лохматый кончик нити. Нас утешало то, что это самая трудная часть работы, потом думать не нужно: знай, просовывай челнок туда-сюда и меняй зев, а узор будет получаться сам собой.
У меня поясок был из нитей желтого, бледно-зеленого и коричневого цветов: четырнадцать, двенадцать и одна. Летом мы с матерью и Эльгой красили белую пряденую шерсть крушиной, толокнянкой и дубовой корой с ржавиной – водой, настоянной на разных мелких железных обрубках из Радульвовой кузни. Радульва мы любили: закопченный и страшный, с корявыми черными руками, он был добрым человеком и охотно разрешил нам набрать всяких кусочков, хотя мог бы вновь пустить их в дело.