Кнопка. Под прикрытием - стр. 42

— Ну же… Давай… Возвращайся…

Чей-то голос звучал внутри меня, но я не могла узнать его. Знакомый голос, я уже слышала его совсем недавно, но… Никак не понять, кому он принадлежит. И эти касания горячей чешуи… Змея. Марфа? Разве она умеет говорить? Или не Марфа? Мысли спутались, я попыталась найти дыхание, но оно никак не находилось. Лёгкие рвано дёргались, воздух жёг огнём, а тело колотилось от мороза…

Я умру?

Я не хочу умирать.

Лучшая охотница Москвы с Хорус его знает каких времён не может умереть просто так! Да и Сероволковский мне этого не простит… А я уже не смогу перед ним оправдаться. Пусть бы разносил меня в пух и прах, и глаза бы его сверкали красными всполохами, пусть бы орал так, что стены Башни дрожали б, но я стояла бы перед ним живая…

— Возвращайся, девочка…

Ласковый голос, добрый. Знакомый до ужаса. И так тянет гласные, так просит… Нельзя не послушаться! Надо возвращаться, раз так вежливо… Знать бы ещё — откуда!

И вдруг!

Как будто ничего не случилось, как будто не было никакого голоса, ни душившего ощущения беспомощности, я рывком села на…

На чём?

На столе?

В тёмной комнате, освещённой одной лишь красной тусклой лампочкой.

И голова словно взорвалась от боли. Я схватилась за неё, снова закрыв глаза, промычала сама себе:

— Ох, только не откат…

Куда меня занесло? Это точно не женский туалет! Это… Святые ёшки-матрёшки! Это холодильник какой-то. Как в склепе, холодно! Снова правая реальность? Да вроде нет — меня не выворачивает от неприятия мира нежити… Значит, просто воздух вокруг охлаждён до температуры… навскидку градуса два. Или три. Во всяком случае, для смертной, как я, этого недостаточно.

Я открыла глаза, неловко сползла с цинкового стола и огляделась. Ноги дрожали — хуже, чем после погони за нечистью, руки были совсем деревянными — затекли. Я чуть было не промахнулась ладонью мимо стола, но, к счастью, не свалилась на пол. Принялась, стиснув зубы, понемногу разминаться и через несколько минут даже согрелась от активных упражнений. Вот! Говорят же, что спорт спасает жизнь. Доказательство налицо.

Теперь надо отсюда выбираться.

Я огляделась повнимательней. Небольшое помещение с двумя длинными столами, задёрнутая на всю ширину комнаты пластиковая шторка. Природное любопытство — штука сильная. Я не удержалась и заглянула. Зато сразу поняла, где я нахожусь.

В морге.

Прелестно же, не правда ли? Я так сюда стремилась! И попала. Но пока не знаю, при каких обстоятельствах. Это, собственно, на ближайшие несколько минут совершенно неважно, потому что передо мной лежали четыре тела, накрытые простынями.

То, что ближе ко мне, оказалось телом Иры Ивановой, моей несостоявшейся соседкой. Я откинула простыню полностью и тщательно осмотрела последнюю жертву убийцы. Даже сейчас я почувствовала ту самую морозность правой реальности. Никаких повреждений. Никаких травм или синяков. У Иры Ивановой просто высосали душу. Энергия души заставляет сердце биться, лёгкие качать воздух, а мозг думать. Всё это остановилось после того, как душа покинула тело.

Как будто смерть наоборот: не после остановки органов исчезает душа и та божественная искра, заставляющая гореть дух, а изощрённое убийство путём погашения искры…

Не время философствовать, Кнопка!

Стуча зубами от холода, я всё же осмотрела три остальных тела. Картина та же. Хотя… Вот эта точка под ногтем мизинца у девушки в дальнем углу — след от укола. Что ей вкололи в таком странном месте? Не в вену, не в мышцу — в палец у самой кромки красивого гелевого ногтя! Это «ж-ж-ж» неспроста.