Книжный шифр - стр. 17
Заметив, что мальчишка, едва шевеля губами, пытается что-то сказать, Тим рискнул снять кислородную маску. Нельзя лишать парня такого шанса, возможно, это последние в его жизни слова. Как только фельдшер убрал маску, парнишка заговорил, но голос его звучал чуть слышно и, за всем этим шумом слов было не разобрать. Тогда Тим сделав усилие над собой, наклонился.
– Вы… видите… мои… ноги? – очень тихо прошептал мальчик, с надеждой глядя прямо в глаза мужчины в белом халате.
– Да, да, вижу, – так же тихо ответил Тим, едва сдерживаясь, чтоб не заплакать.
– А…я…их… не… чувствую.
– Держись, ты только держись, слышишь. Мы уже скоро приедем. Уже совсем скоро. Они тебя подлатают. Будешь как новенький.
Если уж Тиму, повидавшему на своей работе многое, было страшно, то представить, что чувствовал этот мальчик было и вовсе невозможно. Спустя еще несколько минут машина въехала на территорию больницы и, передав парнишку врачам из «приемника» фельдшер, закрылся в туалетной кабинке.
И там окруженный со всех сторон белой мраморной плиткой, он рыдал сидя на унитазе, барабанил ладонями по стенам, оставляя за собой кроваво-грязные следы. Кровь этого самого ни в чем не повинного мальчишки, что пролилась сегодня утром на мокрый асфальт, была и на его совести тоже. Рвотный позыв на какое-то время заглушил рыдание и, опорожнив желудок Тим, направился в душ.
Единственное что ему осталось это вина. Они опоздали. Он опоздал. Потому что решил, что можно сегодня на работу не торопиться. И возможно, что сегодня эта халатность будет стоить одной человеческой жизни. Жизни, которая только-только начала поднимать голову.
* * *
Врач-хирург Грэг Ростер в очередной раз очнулся на жестком, кожаном диване у себя в кабинете на третьем этаже больницы. Первым на что упал его заспанный взгляд, был изящный шкаф из черного дерева, что стоял напротив у входа. На его полках несколькими рядами красовались почетные дипломы и кубки. Среди них была и премия «Почетный врач» три года подряд, несколько дипломов «Категорий», подтверждавших его особенный статус.
Его гордость и честь. Все они были заслуженными. Заработанными честным трудом и немалыми стараниями. Труд всей его жизни не прошел зря. Он добился того, чего хотел. Однако в последнее время все эти разрисованные бумажки и разукрашенные в золотой цвет сувенирные стаканчики не значили для него ровным счетом ничего.
Скорее они были лишь горестным напоминанием о безгрешной молодости, былой красоты и роскоши. Все что осталось от прежнего Грэга Ростера сейчас могло с легкостью уместиться на дне мусорного ведра. Там, где, впрочем, находился он сам. Лежа вниз головой в бездонной мусорной корзине и отчаянно болтая ногами. Вместо того чтобы себя вытащить с удовольствием закапывает все глубже.
Сбросив с себя плед, он садится в середине дивана. Его большой кабинет скорее напоминает квартиру алкоголика, нежели стерильное рабочее место квалифицированного врача. Голова идет кругом, очертания предметов вокруг расплываются перед глазами. Взявшись за голову обеими руками, хирург старательно фиксирует свой взгляд на столе, пока все точки не сольются воедино.
Немного осмотревшись, Грэг находит то, что ему было нужно и, взяв со стола пачку сигарет с зажигалкой медленно шаркая ногами, подходит к окну. Повернув вверх ручку и дернув ее на себя открывая одну из створок, врач с удовольствием вдыхает морозный утренний воздух. Дрожащими пальцами с трудом вынув сигарету из пачки, врач прикуривает ее, затягивается и выдыхает струйку дыма из ноздрей прямо в открытое окно.