Книжные тюрьмы - стр. 20
И хотя движение было очень милое, забавное и немного нелепое, смех вызвать оно никак не могло.
– У меня сломана лодыжка.
Несколько минут четыре пары глаз смотрели на меня не мигая, погруженные в свое кажущееся молчание. Что сейчас происходило в их общем сознании? Мэй сидела не шелохнувшись, все сильнее прижимаясь к моей груди.
– Мы отнесем тебя, – подал голос серебристый, не такой лохматый, как остальные, белококот, – а она пусть идет рядом. У нее не сломана лодыжка.
– Ты уверен, что стоит идти? – тихо пискнула лисичка.
– Я знаю, кто они. Следопыты не способны причинить вред.
«По крайней мере, пока их всего четверо», – мысленно добавил я.
Едва Мэй спрыгнула на лед, белкокоты дружно и легко подняли меня и на вытянутых лапах понесли вперед. Именно так аборигены забирают чужаков, готовясь принести в жертву языческим богам и идолам. Пещера вильнула в сторону, открывая невысокие, но просторные залы, выточенные подземными водами. От голубых льдов пещер исходило спокойное сияние. Я вытянул руку и дотронулся до гладкого и холодного потолка, невольно любуясь переливами цвета. Налево уходил рукав, и я был уверен, что успел разглядеть обитель, в которой огромные ледяные скульптуры сходились в запутанный и сложный лабиринт.
– Почти пришли, – сообщил ярко-рыжий Следопыт, идущий во главе процессии. Значит, временно именно его назначили главным – до тех пор, пока слово и главенство не будет передано другому представителю расы. – Мы слышали твою историю и твое покаяние. Остались ли у тебя еще деяния, которые заставляют тебя тяжело ступать?
Мои спасители вышли из ледяного туннеля к кромке ярко-розового озера.
– Следуя по чужому пути, я оказался виновен в смерти нескольких разбойников. Они хотели убить меня и мою спутницу. Я не желал им зла, но стал причиной их гибели.
Белкокоты синхронно кивнули, словно давно ждали мое признание.
– Мы знаем и про это. Если твое раскаяние искреннее, а твой рассказ правдив, то маленькие рачки, обитающие в водах Животворящего озера, помогут тебе залечить раны. Если же твои слова – ложь, то ты погибнешь. – Следопыты аккуратно опустили меня на лед.
Сочтет ли озеро меня достойным исцеления?
Мэй тихо всхлипывала, скрытая от меня пушистыми фигурами. Кажется, ее не пускали ко мне.
– Нужно войти в священные воды, – пропел серебристый белкокот.
Я догадался, что именно он – самый сильный из всей стаи. Если я попытаюсь уйти, меня ведь не отпустят? Ну ладно, не уйти, а уползти… Что-то подсказывало, что я либо пройду испытание, либо сгину здесь. А вот лисичке ничего не грозит, я знаю философию Следопытов, пусть и не по «Ветрам Востока», а по дополненному изданию.
Я неловко развернулся ногами к воде и лег на спину, облокачиваясь на холодный каменный пол, словно пытался получить наиболее ровный загар, а не спасти свою жизнь. Неужели я умру в позе человека, впервые выбравшегося в Крым? Вода сама подтянулась ко мне, словно живой, разумный организм, обволакивая и пеленая. Над поверхностью вскоре осталась одна лишь голова, а все мое тело оказалось поглощено Животворящим озером. Вдаль простиралась красивая, необъятная розовая гладь, добрая или злая, в зависимости от того, кто в нее входил. В какой-то момент озеро решило, что ему этого мало, и стало медленно наползать на лицо матовой маской. Я решил, что сейчас задохнусь, и начал дергаться, но оказалось, что через маску очень удобно дышать.