Книжные Черви 2 - стр. 17

– Почему вы решили бросить работу? – обратился Женя к Николаю Степановичу.

Тот сделал Жене приглашающий жест, налил водки и залпом выпил.

– Тебе снятся сны? – вместо ответа спросил старый врач.

– А как же. Конечно, – кивнул Базаров.

– Знаешь, когда я работал хирургом, мне часто снился один кошмар. Будто бреду я по пустыне и чувствую преотврательную вонь. И я иду, а она усиливается. И вдруг вижу холм, и вот я иду, иду к нему и вдруг вижу, над ним вороны кружат. И мелкие мёртвые деревца вокруг холма. Я приближаюсь, а холм и не холм вовсе! А вырезанные мной человеческие желчные пузыри. Вот все-все, которые я за долгие годы практики вырезал. И я смотрю на эту груду, будто в картине «Апофеоз войны», только с желчными пузырями.

Базаров поморщился.

– Не смог я так больше. Просто не смог. Устал.

– Понимаю.

– Как смена прошла?

– Да ничего серьёзного. Одному алкашу ногу отпилил, а в остальном спокойно.

Николай Степанович закурил.

– Врёшь.

– Семью лишил матери, – горько усмехнулся Базаров.

– Колэктомия?

– Угу. Был похожий случай?

– Не раз.

Они выпили.

– Не искал?

– Что именно?

– Да корни свои. Как тебя сюда занесло-то. Раз уж о семье заговорили…

Евгений закатил глаза. Вопрос застал его врасплох.

– В последнее время думаю, что это последствия какой-либо черепно-мозговой травмы. Например, я перед травмой читал этого вашего Тургенева, и потому последнее, что помню – всю жизнь Базарова. И назвался так, потому что именно это запомнил.

– А если нет?

– Николай Степанович, полно вам, бросьте! Вот напишу я сейчас рассказ, допустим. И что, на другом конце страны оживёт кто-то, кого я придумал?

– А что, если так?

– Степаныч, и так паршиво, зачем ты вообще эту тему поднял?!

– Да, просто, Женя… Загубишь ты свою жизнь с хирургией. А может быть, тебе другая судьба предначертана?..

– Если я и впрямь из другого мира, то там, вроде как, я умер. Так себе вариант. 

– Но корни свои знать нужно.

– Да что вы заладили?! Степаныч, я знаю, ты переживаешь, что мы разошлись с Верой, но я не хочу семьи. И чудес не хочу. Покоя хочу.

Николай Степанович грустно посмотрел на своего подопечного. Он переживал за него, за то, что Женя всё не может найти своё место в этом мире. Что и друзья, и девушки держатся от него на расстоянии. И знал старик, что Евгений был чудовищно одинок. Просто убил в себе все эмоции и чувства, отдаваясь работе. Глядя на таких людей, ему всегда хотелось пожелать им чуда. Настоящего. Из тех чудес, в которые сам старик не верил, но сейчас очень хотелось.

– Не отрицай чудес, Женя, – с какой-то долей печали сказал старик, кивнул и пошёл к двери собираться на смену.

Базаров только махнул рукой и залпом выпил водки.

Днём они с Николаем Степановичем так и не пересеклись. Евгений и не хотел. Он бродил по городу, не находя себе места. То ли из-за драки с мужем пациентки, то ли из-за какого-то нехорошего предчувствия. Так или иначе, он двинулся на смену.

*

В дверь ординаторской постучали. Женя быстро свернул окно «Героев 3» на рабочем компьютере. В комнату вошёл наряд полиции.

По мнению Евгения, работа врача представлялась в массовом сознании чем-то романтизированным. Почему-то у обывателей существует мнение, что врач на смене обязательно успевает употребить флакончик медицинского спирту, поссать в раковину ординаторской и обязательно трахнуть молоденькую медсестричку. В реальности же за ночь можно было нарваться на неприятные происшествия с ВИЧ-инфицированным и ехать после в диспансер спасать уже себя; необходимо было правильно заполнить несколько свидетельств о смерти и иногда нарваться на вызов следователя. И вот сейчас, похоже, была эта самая ситуация.