Книжная кухня - стр. 6
Стоило бабушке прикоснуться к Да Ин, как та засыпала. Ветер, дующий с края пышной крыши ханок[5], ароматный запах тушеного мяса, лай собаки и ярко-оранжевые лучи заходящего солнца – все это навевало сон. Бабушка передавала Да Ин свою светлую, позитивную энергию. Так, беспробудным сном без сновидений, Да Ин спала по десять часов, а после пробуждения гуляла с бабушкой по окрестностям. Покупала фрукты в ящиках, стоящих на обочине сельской дороги, а в дни традиционного пятидневного рынка – штаны-шаровары. Еще она покупала на сельском рынке кукбап[6], собирала листья салата и красный перец, выращенные на бабушкином огороде, ложкой зачерпывала кочхуджан и твенджан[7] из кастрюли чандокдэ и ела, смешивая с кунжутным маслом и порошком.
Приехать в Соян-ри было импульсивным решением. Да Ин прекрасно знала, что бабушки здесь больше нет. Три года назад она отправилась в дом престарелых, а в прошлом году ушла из этого мира. Земля и четыре ханок, где бабушка раньше жила и которые были построены более ста пятидесяти лет тому назад, проданы, чтобы покрыть больничные счета. К тому же на их содержание уходило немало денег. Дома перенесли на свободный участок неподалеку; Да Ин слышала, что два года назад из них сделали отель в традиционном стиле. По телефону мама сказала, что нетронутым остался только сарайчик. Да Ин пряталась в этом сарайчике, когда в детстве играла в прятки. Он был идеальным укрытием.
И обителью хаоса. Окон там не было – маленькое деревянное окошко прямо под потолком не в счет, – поэтому темнота царила внутри даже днем, когда снаружи светило солнце. Играя в прятки с другими детьми, Да Ин пряталась в большом старинном шкафу, который стоял за сваленными в груду старыми книгами и мешками с рисом, и в девяти случаях из десяти ее не находили. Даже если водящий заходил в сарайчик, то натыкался на беспорядочно лежащие лопаты, хомуты, которыми пользовались, когда здесь еще разводили скот, жернов, кучи бумаг, большую фоторамку и покрытые пылью спортивные снаряды – и, боясь на что-нибудь наткнуться в темноте, почти сразу уходил.
«„Книжная кухня Соян-ри” готовится к открытию – заявки на бронирование принимаются с первого апреля!»
Да Ин взглянула на вывеску. Внизу было написано: «Книжная кухня – место, где вы найдете утешение и поддержку. Пансионат & книжное кафе: здесь можно читать, писать и обмениваться впечатлениями». Вывеска колыхалась на ветру, но погруженная в раздумья Да Ин его не замечала.
Да Ин тихо вздохнула. Она бы выкупила бабушкину землю, если бы знала… Дома2 можно было бы использовать как виллу или студию… Но отец не хотел, чтобы Да Ин цеплялась за прошлое. Ей следовало помнить любовь, которую дарила ей бабушка, но не зацикливаться на чувствах и переживаниях.
В мае прошлого года семья первого дяди, проживающая в Соединенных Штатах, и семья третьего дяди, владеющая домиком в Испании, приехали в Корею. Восемь братьев и сестер, каждый из которых жил своей жизнью, решили продать бабушкину землю и разделить деньги. Потому что живые должны жить дальше. Сейчас отец уже знал, что Да Ин мучается от бессонницы (хотя ничего не замечал, пока у нее не развились панические атаки), но надеялся, что она красиво сложит свои воспоминания о бабушке и сохранит их в сердце. Да Ин тоже понимала чувства отца, поэтому не рассердилась, когда он сказал, что продал землю.