Книжка про Гришку - стр. 6
Девочка Лиза спросила нетерпеливо:
– Чего молчишь?
– Я не молчу. У меня быль придумывается.
– Тогда и не сиди с нами, – сказала девочка Лиза. Но Пестряков Валерий её пресёк:
– А ты не командуй. Он младше, нужно ему срок дать больше. До завтрашнего утра.
Жили, живут и будут
Гришка по деревне грустно шагал, думал, как сочинить сказку. «Наверно, я совсем бестолковый. Неспособный, наверно. Ох, тяжело…»
От таких размышлений Гришку отвлекли овцы. Принялся Гришка помогать некоторым нерасторопным хозяевам загонять по дворам овец, которые идти домой не желают, всякий раз упираются и норовят убежать.
Потом помог выгружать хлеб из автофургона в магазин. Хлеб был чудесного аромата.
Потом послушал музыку из транзистора, который стоял на коленях у девушки Тани, и сказал:
– Мне нужно к завтрашнему дню сказку придумать про жили-были.
Девушка Таня глянула на него, словно он дым, который глаза щиплет, помигала и вздохнула.
– Закат нынче такой неяркий, ничего замечательного на завтрашний день не сулит.
Гришка с Таней мысленно не согласился – закат, по его мнению, был золотой. И ещё он подумал: «Зачем жили-были? Нужно сказку так начинать: «Жили, живут и будут…»
Потому что не сахар
Дядя Федя и дядя Павел сидели в большой комнате, пили чай из самовара.
– Григорий, – сказал дядя Федя. – Садись немедленно пить чай индийский. Пашка из Индии привёз – наивысший сорт. Но сиди тихо, не встревай в наши воспоминания.
Гришка налил себе чаю. Принялся было сказку придумывать такую: чай индийский на дяди Федином огороде самостоятельно произрастает в виде пальмы. Листья у пальмы разные: одни чайные, другие из серебряной бумаги, чтобы в неё чай индийский заворачивать.
Но дядя Федя и дядя Павел так громко грустили, смеялись и пели и так часто повторяли со вздохом: «Эх, Васька, Васька…» – что сказка дальше пальмы не продвигалась. Правда, придумался полосатый кот Васька, который сидел на пальме, пел песню «Не плачь, девчонка, пройдут дожди…» и мастерил себе из серебряной бумаги крылья для полёта.
Чтобы не мешать взрослым, Гришка отнёс свой стакан на кухню. Бросил в него кусок сахара-рафинада, ложечкой поболтал. Сахар развалился на большие куски, потом распался на мелкие крошки, потом и вовсе растаял, пустив по воде как бы прозрачный дым. Гришка ещё положил. Другой кусок тоже растаял.
«Интересно, – подумал Гришка. – Сахар тает, потому что не крепкий. А если поболтать в стакане гайку?»
«Какую гайку?» – спросилось в его голове.
«А вот эту».
Гайка лежала возле сахарницы. Небольшая, железная, совсем новая.
Гришка бросил её в стакан.
Крутится гайка, в стеклянные стенки тюкает, но не тает.
«Наверно, я недолго кручу, – думает Гришка. – Гайка крепкая, не сахар. Нужно её крутить подольше».
Гришка сел поудобнее, вздохнул несколько раз поглубже, чтобы сон прогнать, и принялся без устали крутить ложкой в стакане. Сам думает: «Может быть, сочинить сказку про девочку Лизу? Собирает Лиза по утрам росу с одуванчиков, потому у неё такие волосы лёгкие. Уж это, наверное, сказка…»
– Крутишь? – услышал Гришка вопрос с подковыркой.
– Кручу. – Гришка поднял глаза от стакана и увидел: стоит возле печки гражданин с чемоданом, то ли усталый очень, то ли больной. Щёки выбриты наспех – в глубоких морщинах будто пепел скопился. Волос у гражданина на голове мало, но не то чтобы лысый.