Книга Синана. Сердце за темным Босфором - стр. 15

Внутри тянулся узкий зал, упирающийся в лестницу на антресоль. Кругом шкафы, шкафы. Едва слышно тренькает восточная музыка. Пусто. Я тихо прошелся вдоль шкафа. Полки были забиты изданиями Корана. Тут имелись томики в зеленом бархате, фолианты в окладах с камнями и даже книги с обложками, покрытыми сусальным золотом.

– Чем могу помочь? – На лестницу вышел молодой человек в черном свитере.

– Меня прислал Мурза.

Тот пожал плечами.

– Я ищу книги о Синане.

Молодой человек кивнул. За шкафом, куда он исчез, забормотали на два голоса, что-то хлопнулось об пол, потом все стихло. Я отвернулся к книгам. Первое, что я увидел на полке, – это корешок с надписью «Синан». Абдулла Курбан, издание Стамбульского университета, язык английский. Иллюстрации, суперобложка. Та самая.

В этот момент на лестнице снова возник молодой человек. «К сожалению, книг о Синане в продаже нет», – сказал он. Я показал ему на книгу. Выражение его лица осталось абсолютно невозмутимым. С тем же лицом он спустился в кассу. Затрещал аппарат, альбом спрятали в пакет. Я взял покупку и молча толкнул стеклянную дверь. В стекле отразились сотни томов Корана и три черные фигурки восточных людей, которые печально смотрели мне вслед.

На следующий день, когда я вернулся в Москву, меня ждало почтовое извещение. Получив пакет, я вскрыл его. Это была точно такая же книга, только из Австралии. Абдулла Курбан, издание Стамбульского университета, язык английский. Суперобложка. Иллюстрации.

Книги лежали рядом как близнецы – две мечети на обложке, два Синана смотрят с портрета. Разве что истории у них разные, а так точные копии.

Я вышел на кухню, налил коньяк, вернулся. Две книги, поблескивая обложками, по-прежнему лежали передо мной. Но где какая? Лондонская или австралийская, левая или правая? Словно кто-то перевернул карты, пока ты ходил на кухню. Как будто тебя обокрали.

Но кто? И что пропало?

Я шел через мост, и ветер с Босфора толкал меня в спину: давай, давай.

У парапета выстроились рыбаки: рубашка навыпуск, на спине пузыри. Лес удочек качался в мыльном небе Стамбула и скрещивался с минаретами. А внизу шуровали пароходы, вспарывая розовое нутро залива, и пахло жареной рыбой.

Еще в Москве я договорился, чтобы мне устроили интервью с Абдуллой Курбаном. Турки отвечали, что летом профессор живет на островах, но раз в неделю наведывается на кафедру. Тогда-то и можно устроить встречу.

– Господин такой-то? – раздался утром в трубке женский голос.

– Курбан-бей ждет вас в культурном центре Кэфер-ага медресе, Айя-София, Кадирга.

– Не опаздывайте.

– До свидания.

И вот я погружался в базарную толпу: проталкивался на перрон среди груд тряпья, которое продавцы подбрасывают в воздух. Садился в трамвай, двери щелкали; поезд поддавал вбок и наверх, и пассажиры разом качались, как карандаши в стакане. А в небо все взлетали и взлетали цветастые тряпки.

Жара, пыль. Сердце где-то в горле. Хочется пить.

«Не заметишь, как свалишься в обморок».

Площадь Парк Тюльпанов была окружена с трех сторон стенами и напоминала каземат. Отыскав в стене ворота, я шагнул в тихий переулок. Вдоль дороги, заросшие розовыми кустами, прятались аккуратные домики в традиционном городском стиле. Три-четыре этажа, эркер. Крашеные висячие веранды. Совсем недавно тут была старая деревянная застройка, а теперь разместились дорогие мини-отели с видом на Софию.