Книга седьмая. Любительство - стр. 66

К сожалению, Юля Г. в пик расцвета поступила именно так, поддавшись вязкому и ревностному нытью женатого ухажера, оставила сцену, ушла в ветвистую тень. Хотя у нее были старшие подруги (старше на 10 и 15 лет), наверное, они могли бы дать совет и помудрее, может и давали, только кто слушает, ведь здесь и сейчас весь мир сложили к ногам. Я красивая, успешная, популярная, и так будет всегда. Кого-то из тех подруг, успел повидать и я.

Например, в тот раз, когда ходили в гости на Хилковский переулок в квартиру за 150 миллионов рублей. Да, стать вдовой на приличном состоянии она сумела, а вот счастье самореализации и достоинства не повидала, хотя не нам судить. Что-то Юля про нее рассказывала, что-то она сама, но в общем история очень похожая на прочих людей, с поправкой на нули в экране. Жить птичкой в хрустальной клетке тоже непросто – и к батарее пристегивали, и ногами ребра ломали за провинность и своеволие.

Вообще в столичных кругах состоятельных деятельней культуры, бизнеса и политики подобное положение дел вполне естественно. Дополнительные женщины именуются «вторыми женами», а не какими-то второсортными содержанками, и светское положение они имеют, пока обслуживают благоверных.

Их осторожно знакомят с благонадежными друзьями, коллегами и между собой, разумеется, при непубличных обстоятельствах в условиях информационной безопасности. Как раз поэтому, Юля так оживленно комментировала сериал «Содержанки», снятый, по ее мнению, вполне правдоподобно. Разумеется, во всем этом также притаились предпосылки будущих противоречий в наших с ней отношениях.

Я же на тот момент мастеровито (как мне казалось), вышел на рельсы собственного Пути, что убежденно и транслировал ей. Именно безотносительный уровень личной твердости, достаточная уверенность и прочная самооценка позволили вполне сносно вывозить все провокации благоверной. В течение последующего года периодически мне нравилось думать, что ни один другой нормально-здравомыслящий мужчина и близко бы не потянул такую оторву.

С одной стороны, нормальный бы и не подумал ввязываться, а с другой – с нормальным, может, и она сама была бы нормальнее. А вот странный искатель смыслов иногда сам выискивает приключения, как бы вынуждая нестабильного человека проявляться еще более нестабильно. По итогу уготованный срок волнительного опыта пройден от звонка до звонка. Был там, конечно, нюанс. Та твердость базировалась прежде всего на союзничестве с А.В., он поддерживал, критиковал или что-то подсказывал.

Впрочем, внутри меня уже не первый год зрели какие-то еще сценарии жизни (вне связки с А.В.), наполненные другой жизненностью. Придумывалась суета, заполненность событиями, свершениями, передвижениями, людьми и социальной иерархичностью. Где-то там глубоко внутри я ощущал накапливающуюся потребность перемен, и временами в прямых трансляциях Перископа дерзновенно так заявлял, а не послать ли А.В. куда подальше. Такие мысли прорывались пугающе неожиданно и в эмоциональных разговорах с кем-то третьим, только не с ним самим.

Понятное дело, данный текст отражает мои состояния в тот или иной период жизни, вынося наружу всяческие колебания, в том числе сомнения, критику и стремления к анализу альтернативных гипотез. Теория Дизайна Человека, например, содержит положения о Лунных узлах, определяющих как внутреннюю настройку человека на проживание некоторых стремлений, так и внешнюю среду, располагающую к соответствующему опыту.