Книга седьмая. Любительство - стр. 58
Когда я появляюсь в индийской или вьетнамской провинции весь двор головы сворачивает, просят сфотографироваться не говоря, если рядом идет голубоглазая спутница с вываливающимся декольте. Но что будет с горожанами, появись в мытищинском предместье одинокий индиец или вьетнамец? Именно – ментов вызовут документы проверять, или цыкнут, как максимум. Так что нет смысла вспоминать про равенство и братство.
Расизм, как и любая форма дискриминации опасен, когда становится критерием правового регулирования. Культура же всегда несет код различий, в том числе по расовому признаку. Игнорировать эти обстоятельства также невежественно, как ЛГБД, патриотов и врагов народа, дружественные или недружественные страны, социально-экономическое расслоение, и прочие критерии различий между нами, включая, конечно, сыроедов-нелегалов, почитателей американского культа пасхального кролика и непризнанных, но малочисленных сусликофилов. Мы знать, как умеем запудрить голову друг другу дутой важностью, лишь бы продолжать пиздеть себе и окружающим по субъективно значимым текущим задачам.
И думаете, я могу, хочу или буду скрывать эти наблюдения от Ди, как бы тепло ни относился? Особенно, имея в виду мои 18–58 и 50–27, ведь я не только носитель и хранитель ценностей, я еще и сканер чужой ущербности, неполадок и вранья в сфере своей специализации. Верно, не буду, и я либо выжгу эту черноту из нее, либо внутренняя гиена унесет ее гаснущую душенку подальше в бесовское логово, как Юлю Г. Прыгнуть выше головы обычно не удается.
В течение того года мы работали, мы бились вместе с ее светом против ее же тьмы, где она отказывалась даже от зачатков жизни «по правде». Висеть на манипуляциях трусливым отцом ребенка куда проще, чем увидеть реальность, и шагнуть к Богу, которого она, без сомнений, действительно любила. Жить «по правде» всегда означает избавиться от вранья, а это вранье обычно имеет материальную форму. Придется отказаться от «легких» денег, подарков, стимуляторов счастья и ночной жизни. А любая аскеза требует силы воли и стрежневой мотивации делать правильные вещи взамен удобных.
Ночная жизнь, кстати, – тоже логово чертей. Это такое специальное дьяволическое место, оно вне сомнения, потому нас так и притягивает, что опорочить Душу куда проще, чем облагодетельствовать. Что стоят для Ди мои призывы одуматься? Для этого нужен вес отношений, должна быть ценность, и внутренний баланс должен близиться к свету, чтобы протянуть руку посланнику этого света.
Нельзя вытащить того, кто хочет закапываться, даже будь ты воином любого хренова Ордена Света, ты не властен на поляне Тьмы, и пока человек рвется в трясину обеими руками, спасение и спасатель обречены на поражение. Нельзя, если действовать в лоб, как я пробовал по началу. Однако, вызов рождает реакцию, где мне надлежит или уйти, или проявить гибкость, так сказать, взять хитростью. Если ее вражеский агент коварством дружелюбия заманил ее в ночную чернь, то, вероятно, я смогу с ним потягаться, предварительно заручившись лояльностью геены внутри Ди.
Такие переключения в ней довольно заметны, и если, скажем, внешне выражать принятие ее сомнительных решений вместо рьяной критики, то можно обеспечить большее расположение, а значит больший шанс на калибровку ее поведения в нужную сторону. Врага нужно сначала заманить, усыпить бдительность, а потом только обезвредить. Это как с детьми, если их наказывать, ограничивать и отвергать, ты разрушишь контакт, упустишь влияние и воспитательная коррекция точно провалится.