Книга седьмая. Любительство - стр. 46
Только ведь дети безоружны бывают, им нужен присмотр защитных структур, вроде силы воли (компонент эго-центра). Проблема в том, что возникающая и уплотняющаяся влюбленность снижает бдительность, особенно на фоне предшествующего эмоционального голодания. Это ведь такой дозняк – встретить правильную (эмоционально определенную) женщину. Вся химия меняется.
И вот, ради продолжения и углубления связи ты уже готов идти на поблажки, на компромиссы, на уступки нарастающего объема. Вы еще мало чего знаете друг о друге, а ты уже в прогибе, а значит закроешь глаза даже на многое. Я ведь не знал доподлинно, чем еще она (Ди) занимается, помимо демонстрируемого в соцсетях моделинга, актерской работы и ювелирки. Оказалось, есть кое-что еще, и очень такое жизнеутверждающее. Как, собственно, и в прочем шоубизе, тут притаилась потайная вечерне-ночная деталь.
Не именно проституция (вроде как), скорее консумация, нечто из области спекуляции обаянием в подпольных развлекательных заведениях. Вот так раз, и ночной вызов, как у врача скорой помощи. И теперь это мои проблемы, ведь у нее то все ровненько, хотя там «на службе» и случаются «неприятности», из-за которых она в расстроенных чувствах спешно ретируется посреди ночи. Даже думать не хочется о характере эксцессов.
Там отдельное пространство, где люди живут по-своему и критических проблем не видят – просто «неприятность». Вспоминаются давние деньки, когда на первых курсах университета Саня завел привычку влюбляться в стриптизерш, и мы дружненько так таскались по всем закоулкам миров ночных бабочек. По мере углубления отношений и усиления торнадо, наивного любителя всасывает воронка и ночного мира.
Становишься заложником чужого блядства, хотя может и вовсе не подготовлен к потрясениям подобного рода. Те люди годами выжигают чувствительность, человечность, и эмпатию всякого рода. Душа черствеет, рубцуется и в таком изгаженном виде теперь может выносить все тяготы ночного марсианства. Конечно, мало кто называет вещи своими именами, у всех там «просто работа», масса оправданий и благородных побуждений, ради которых стоит потерпеть еще чуть-чуть.
Говорить о перспективах такой жизни излишне, но как не говорить, когда это происходит не только с близким человеком, а уже и с самим тобой? Ведь ей по барабанку, ей наплевать, там уже кожа, как у носорога, а меня трясет единая мысль проснуться среди ночи и увидеть сообщение об очередной «неприятности». Случается дилемма, где твои соображения о недопустимости такого образа жизни встречаются вокзальной матюгальней, и прикрываются глубокой личной духовностью.
Мол, ты смотришь на поверхность, а я не такая, я беспощадно и православно верующая (Юля Г.) или бесконечно ведически духовная (Ди) женщина. Бесятина настолько затмила сознание, что женщины убежденно видят единственной проблемой только мою буйную фантазию, которая «накручивает то, чего нет», что это я не вижу ее «настоящей», и значит не понимаю ее. Как мы знаем из прежней книжки, если называть автомат плюшевым слоником, он все равно будет плодить смерть, а не рождественское умиление.
По счастью к моменту знакомства Юля Г. прилично сместилась в сторону религиозного благочестия, хотя и продолжала жить за счет отца ребенка. А мало кому нравится зависимость, и потому внутренние конфликты постоянно переходили во внешние, обрушиваясь на близких. На каком-то полуощутимом уровне она, конечно, отдавала себе отчет о качестве прожитых лет, отчего, по всей видимости, и хотела уйти в монастырь. Прожженный настоятель того заведения развернул монашку обратно на Москву, напутствовав там разбираться с жизненными вопросами, а не прятаться в закромах.