Размер шрифта
-
+
Книга Герцогини - стр. 3
присаживалась к маленькому столу и уходила в чтение
Потом вдруг ложилась щекой на страницу
и буквы становились забавными,
а мои светлые волосы смешно щекотали другую щеку.
И вдруг вскочив внезапно
убегала в галерею, оттуда в замковый большой двор
и носилась наперегонки с мальчишками-слугами.
Отец отличал меня от старших братьев
с их пристрастием к охоте и карточной игре.
Мне шел девятый год, когда он обручил меня
с одним из малолетних сыновей
знатного, но обедневшего семейства,
выдав по договору часть моего приданого.
Отец говорил мне, что из моего жениха
выйдет славный покладистый парень –
– Он тебе мешать не будет!
И полы длинной безрукавной куртки запахнув отец смеялся.
Он всё оставил мне,
а братьям выделил две небольшие доли.
После смерти отца я стала богатой наследницей
и желанной невестой.
Болезнь, от которой он умер,
происходила от излишних наслаждений.
Часто его комнаты были заперты для меня
и доносилось звучание недетского веселья.
Мне потом рассказывала кормилица,
что красивейшие куртизанки обнаженные
собирали в свете больших свечей
разбросанные нарочно на полу каштаны
И свечение свечей колеблясь выхватывало яркую голизну
и золотистые волоски…
Отец умирал
Бездетных вдовых теток набежала тьма
в накидках черных, в черных шляпах с перьями
Потом они все умерли
ведьмы с длинными носами
и это было очень хорошо…
Отец сидел на своем большом кресле
задыхаясь немного
приоткрывая щербатый рот
И его растрепанная борода слегка тряслась.
Тиберио и Массимилиано, мои старшие братья
стояли по обеим сторонам большого кресла
вытянувшись и недвижно,
как статуи пизанского Кампо-Санто
и красиво хмурились…
Я подбежала к отцу,
но он остановил меня резким взмахом широкого рукава
– Прочь! – закричал он. – Все прочь!
Никто ничего не получит.
Я всё оставлю дочери моей.
Но и ты не подходи ко мне, девочка.
Моя смерть дурно пахнет.
А ты живи!
Живи как хочешь!..
Братья не могли нарушить брачный договор
и после всех похоронных и траурных церемоний
я стояла на балконе, на светлом солнце
и смотрела вниз, на город, на площадь
На мне было атласное зеленое платье с золотыми пуговицами
и узором из больших продолговатых золотых листьев
на подоле
Волосы убраны в золотую сетку,
густо усеянную мелкими камешками сапфиров
Ожерелье из венецианских дукатов тяжело спускалось
на блестящий атлас
на едва развившуюся грудь
Мне было десять лет.
Зазвонили колокола,
Затрубили трубы
День был ветреный –
колыхались полотнища тканей,
украшавших фасады домов
Рыцари в изощренно украшенных доспехах
окружили на почтительном расстоянии
одиннадцатилетнего мальчика,
моего жениха
Перо на его берете было закреплено драгоценной булавкой –
большой рубин отсвечивал на солнце
Тонкие мальчишеские ноги в маленьких сапожках
вдеты в блестящие стремена
Лошадь шла легко, ветер трепал гриву
Позади нарядного мальчика ехал отряд трубачей
в куртках, сплошь покрытых золотым шитьем,
в шапках высоких и тоже отблескивающих золотыми нитями
на ярком летнем солнце…
Лицо мальчика имело гордое выражение, но веселое…
Братья отвели меня в церковь
Мне стало страшно, и я всё забыла о венчании
Потом я сидела рядом с ним в большом зале
Стены были обиты пестрыми флорентийскими тканями
За столами пили, ели, много говорили многочисленные гости,
разноцветные, как дорогие попугаи из далеких стран
На хорах играли музыканты
Слуги нарезáли гостям мясо и разливали вино
Страница 3