Книга 3. Ученик некроманта. По ту сторону Смерти - стр. 19
– Ведьма…
– Колдунья…
– Некромантка…
– Ведьме – пламя… – шептали люди за ее спиной.
Энин явственно почувствовала, как на нее устремились сотни ненавидящих взглядов, будто не этих людей она спасала минутой назад, а была той причиной, по которой немертвые пришли сюда. Колдунья не отвечала, не желая лишний раз привлекать к себе внимание, но ужасная новость тихими перешептываниями уже облетела весь обоз.
– Ты поспешила, дочь моя, – сказал Бенедикт, беря девушку за руку и отводя подальше от места схватки. – Братья справились бы и без твоей помощи, а теперь твоя жизнь под угрозой. Люди не любят тех, кто не таков, как они.
– Они мне ничего не сделают. Я спасала их жизни…
– Миряне этого не запомнят. Зато страх, который вызвали в них твои умения, навечно отпечатается в их сердцах. И когда Орден придет за тобой, никто не встанет на твою защиту…
Предсказание Бенедикта сбылось на следующий же день. Когда Энин пыталась помочь людям, они отводили взгляды, уходили прочь, опасаясь девушку, словно чуму. От отчаяния у нее прорезался голос, и она уговаривала матерей, едва не моля, усадить в повозку их перепачканных в пыли детей и дать им хоть крохотное мгновение отдыха, упрашивала стариков, уже падающих от изнеможения, но все они предпочитали смерть, нежели помощь ведьмы. К обеду, когда холодное зимнее солнце показалось в зените, Энин бросила безуспешные попытки и недвижимым изваянием застыла рядом с Бенедиктом. Ей было невдомек, что люди боятся церковников и именно поэтому старательно избегают всяческих контактов с ведьмой, ведь за пособничество силам тьмы грозили костром и ленивым пламенем.
– Столь очаровательное дитя… – прервал длительное молчание священник. – Как же тебя угораздило ввязаться в ту бойню? А я, как последний мирянин, не сумел тебе помочь, не предугадал твой нелепый поступок…
– Я все сделала правильно, – отчеканила Энин. – И, если будет необходимо, сделаю так снова.
– Не стоит, дочь моя. Ох, не стоит. Если ты повторишь свою ошибку, тебя сожгут на костре.
– Я не боюсь смерти.
– Как глупо, дочь моя, как глупо…
Вампир причитал и наставлял всю дорогу, пока, наконец, не опустились сумерки и люди не начали располагаться на ночлег. Но даже лежа у костра, укутавшись в шерстяные пледы, он продолжал что-то неразборчиво ворчать. Лишь поздней ночью, когда высоко в небе встала полная луна, священник перестал читать свои проповеди, целиком и полностью отдавшись мыслям, но не сновидениям.
Бенедикт думал о герцоге Ливаузье и о том, что Веридия больше нет. Гибель Мастера не была для вампира секретом, их неразлучно связала магия смерти. Теперь у священника, как у единственного представителя дома Атис, не осталось никаких клятвенных обязательств, а честное мужское слово Бенедикт привык с одинаковой легкостью как давать, так и забирать. Ответственность за жизнь девушки, которую он обещал отвести к границе с Валлией, упала с его плеч: дойдет она до цели или умрет в пути, уже не должно было его волновать… Но волновало. Что-то незримое притягивало Бенедикта к этой рыжеволосой молчаливой колдунье. Вероятно, та стена, которой она отгородилась от окружающего мира; та стена, которую вампир-священник как завзятый ловелас хотел преодолеть – в доказательство своих умений. Бенедикт твердо решил для себя: после того, как эта птичка окажется в его силках и тут же, как часто это бывало, перестанет интересовать как женщина, он от нее откажется. Только Энин не спешила в любовные сети, расставленные святым отцом, а служители Эстера, пришедшие ночью, когда все спали, разрушили замыслы вампира.