Книга 2. Ученик некроманта. Мир без боли - стр. 38
В постоялом дворе жила тишина. Прислуга спала, спали и редкие здесь гости. Паломников с каждым годом становилось все меньше. На стогхельмском совете уже не раз обсуждали: стоит ли держать в Фиоре гостиный дом? Но двор стоял, как и прежде, являя собой оплот Храма и святости в чужих, верующих в Эстера, землях.
Человек в черной хламиде беспрепятственно прошел на третий этаж, на котором разместились апартаменты высших сановников, и без ключа проник в одну из комнат.
– Здравствуй, Назарин, – встретил его знакомый голос. – Мог бы и днем придти, никого не убивая.
В комнате царил полумрак, лишь лучина призрачно освещала дальний угол, где у стола, в просторном кресле, кутаясь, словно старушка, в плед, сидела Вёльва.
– Мог, – откинув капюшон и взглянув на наставницу, сознался молодой прорицатель. – Но будущее требовало от меня такого решения.
– Чье будущее?
– Не твое, Вёльва, не твое… – Назарин принюхался и уловил едва различимый запах ладана и муарима:[2] – Знала, что я приду. Так почему осталась?
– Ответь сам.
– Вёльва, Вёльва, я так устал от твоих шарад. Слава Симионе, для меня они остались в прошлом. – Назарин прошел к кровати и, расправив покрывало, уселся. Глубоко вздохнул и на несколько мгновений замер. Очнувшись после мимолетного сна-видения, посмотрел на наставницу мутным, осоловевшим взглядом и сказал: – Теперь для меня нет загадок, Вёльва. Я знаю, почему ты осталась: боишься, что Немой убьет тебя, если попытаешься сбежать.
– Боюсь, но осталась по другой причине.
– Да? – наиграно удивился Назарин. – Неужели, передумала убивать моего брата?
– Передумала…
– С чего бы это?
– Муарим подсказал, – подтянув сползший плед, ответила Вёльва.
– Спасибо ему. Для меня не найдется?
Вёльва взяла со стола небольшой, с таллийский орех, мешочек и швырнула его позднему гостю. Назарин поднял упавший у ног подарок, развязал крепкий узел. Удостоверившись, что его не обманули, снова завязал и спрятал за пазуху.
– Благодарю.
– Ты, вижу, уже не боишься Дара и смотришь в далекое будущее?
– Как видишь, – пожал он плечами.
– Зачем только врешь? Ведь боишься все так же…
– Неважно! – гаркнул Назарин. – К чему философствовать? Перейдем к делу. Ты же знаешь, зачем я здесь, знаешь, что мне нужно…
– Эликсир?
Он не ответил, поймав себя на мысли, что в беседе с Вёльвой слова потеряли смысл, а разговор превратился в неинтересную, наполненную фальшью игру, исход которой обоим игрокам заведомо известен. Назарином овладела скука.
– Что ж, эликсир у меня. – Прорицательница взяла со стола стеклянную бутылочку с белым, как молоко, и густым, как патока, зельем. – Но тебе он не достанется…
Она швырнула флакон на пол. Стекло разбилось вдребезги, а бесценное вещество расплылось по цветному ковру мутно-белым пятном.
– Твою мать! – возопил Назарин, сорвался с места и на ходу оголил сталь меча. Он выбросил руку в колющем ударе, но остановил острие клинка за миг до смертоносного касания. От неожиданности глаза прорицателя наполнились азартом и заблестели. Он ошибся: Всевидящая – интересный соперник. Отойдя на шаг, Назарин провел рукой по густым волосам и улыбнулся. – Хитрая старуха. Я почти поверил в твою игру. Тебе никогда не говорили, что ты – непревзойденная актриса?
Вёльва оставила вопрос без ответа.
– Признаюсь, не ожидал, что ты решишь пожертвовать собой.