Книга 2. Хладный холларг - стр. 29

– Хорошо, отдохни чуток, а я покамест Птенцу помогу.

– Не ходи к нему, пусть уж вдвоем порешают, чья правда сильнее.

– Нет за вами правды, – Злой спокойно пошел туда, где Птенец дрался за свою жизнь, – потому и нечего нам с тобой говорить.

– Коли правды нет, так почему же мы Владией владеем, а вы, как тати, в углу темном сидите? – подначил его враг.

– Потому что за вами оридоняне хоронятся… И не владеете вы ничем…

Холкун неожиданно бросился на Злого. Его лицо искривила гримаса полу боли полу страха. Удар меча врага Злой принял на топорище, а кривым лезвием другого топора закрыл лезвие меча в замок. Удар ноги Злого был настолько силен, что холкуна отшвырнуло в сторону. Из его рта потекла слюна вперемешку с кровью.

Птенец вскрикнул и упал навзнич. Холкун, его враг, бросился на него, но Птенец успел схватить топорище и предотвратил смертельный удар. Оба воина повалились в талый снег, принявший их с гулким скрипом.

Злой усмехнулся, завидев эту картину. Он подошел к лежавшему на боку врагу, легким ударом топора поддел его за ключицу, отвел плечо, и вторым топором срубил голову. Покончив с этим, Злой направился к борющимся воинам.

Оба они, и Птенец, и тот, кто навалился на него, были юнцами, а потому дрались с неподдельной злобой и ненавистью. Пыхтя, а, иной раз, и взвизгивая, они толклись в жиже, как деревенские боровы по лету. Ни один не готов был уступать.

Злой остановился подле них, возвышаясь над вояками подобно утесу. Потом он крякнул, что означало у него смех, опустил руку, схватил холкуна-врага за пояс и поднял его вместе с Птенцом, который вцепился в противника мертвой хваткой.

– Будет вам. – Злой стряхнул Птенца с врага, а последнего поставил на ноги. Тот попытался снова пойти в бой, но скрючился надвое, получив тычок пальцем в бок.

– Ой… чего ты!.. – Противник-молокосос осел на землю.

– Откель ты будешь-то? – спросил Злой.

– От боора я, – прохрипел молодой воин.

– Чего тебе здесь?

– Разведываю.

Злой понимающе кивнул.

– Далеко ли?

– Нет. Близко. За той горой идет.

Злой снова кивнул и что-то пробормотал себе под нос.

– Ладно, – сказал он, – беги отсель.

Юноша резко поднял голову и посмотрел на Злого глазами, полными слез. Он не поверил его словам.

– Отпускаешь разве?

– Да. Мне не с тобой повстречаться надобно. Не моего ты поля ягодка. Пошел прочь!

Легкий пинок подкинул юнца над землей, и тот понесся прочь, что было духу.

– Ты жив-то? – спросил Злой.

– Жив, дядько, жив…

– Бежим к ручью. Весточку передадим, а там пусть Владыка судит нас.

– Чего это?

– Вижу конницу их. От нее не уйдем. Вон, завидели они своего. Теперь до нас дело дойдет. Поспешим, братец! – И оба воина бросились наутек.

***

– Какого ларга ты житель был? – Комт подался вперед с интересом всматриваясь в воина-холкуна, стоявшего перед ним.

– Валноларга, боор, – отвечал тот со спокойствием.

– Как звали тебя… тогда?

– Зол из рода Дасков.

– Вижу, умудрен ты годами. Посечен немало. Умел ты, Зол из рода Дасков, как я погляжу.

– Есть такое, боор. – Легкая улыбка польщения тронула губы холкуна.

– А этот, кто?

– То племяш мой. Птенец его кличут.

– И впрямь, похож! – Комт расхохотался. – Люблю я вас, холы, за смекалку. Птенец…

Злой и Птенец стояли перед боором из Боорбрезда и более походили на правильно оформленную кучу грязи, чем на воинов. Конная разведка нагнала их за ручьем, и вдоволь изваляла в грязи и намяла бока, помятуя о четырех трупах, которые оставили после себя соглядатаи Глыбыра.