Книга 1. Людомар из Чернолесья - стр. 57
Коридор оканчивался стеной, однако существо в плаще не стало толкать стену, но нажало небольшой камень у ее подножия. Справа от него открылась небольшая ниша. Она претворяла собой узкий и низкий проход, идущий все время под уклон.
Существо быстро прошло в нее и стало спускаться. Кромешная тьма, сгустившаяся поначалу до такой степени, что глаза ожившего перестали видеть, постепенно рассеивалась. Спуск окончился неожиданно. Существо едва удержалось на ногах, чтобы не скатиться кубарем в воду, плескавшуюся в небольшом прямоугольном колодце-заводи. Оно остановилось, качаясь, и замотало головой так, словно бы снимая оцепенение. Оно снова тяжело задышало и, опершись рукой о стену, долгое время стояло, свесив голову и приходя в себя. Внезапно, существо отпрянуло. Из воды на него смотрели сотни маленьких глаз. Они внимательно следили за ним.
– Резры, – прошептал оживший. – Резры…
Вдруг его дыхание словно остановилось. Существо попыталось издать вопль, но лишь захрипело, как если бы его начали душить. Затем оно снова выпрямилось и смело ступило в воду. Рыбы-жуки расплылись в стороны, давая ему пройти.
Раздался всплеск и вода сомкнулась над головой существа.
***
Людомар открыл глаза. Серая плоская галька тускло горела под лучами солнца, с трудом пробивавшегося сквозь пелену тумана.
Он поднял голову и медленно непонимающе осмотрелся.
Охотник нашел себя лежащим за большим валуном подле Синего языка, несущего свои воды по дну Немой лощины. Река, как и многие века до этого мгновения степенно текла у его ног.
Сын Прыгуна поднялся на колени и, не удержавшись, упал спиной на камень. К его удивлению, он ощутил у себя за спиной мешок, который сделал его падение мягким. Падая, людомар услышал шелест, от которого душа его оледенела.
«Омкан-хуут», пронеслось у него в голове. Он тут же вскочил и потянулся под ребра за своими кривыми ножами. Там их не оказалось. Продолжая оглядывать окрестности, он словно слепой шарил у себя по торсу. Ножей нигде не было. Наконец, он обратил свой взор на себя и застыл широко раскрыв глаза.
Его взору открылась грудь, закованная в мелко сплетенную брездскую кольчугу с шестью пластинами поперек; живот прикрытый частью кольчугой, частью широким кожаным поясом со множество приспособлений-ножен (все они были пусты); его ляжки были обернуты дубленой кожей, прикрытой все той же кольчугой, а на ногах красовались размякшие охотничьи сапоги, стиснутые поножами из холкунской стали, такого качества, что на покупку их у всякого в Синих Равнинах, да и Великолесье ушла бы не одна жизнь.
Не веря глазам, людомар осторожно дотронулся до себя и резко отнял руку. То, чем он тронул броню само было заковано в кольчужку и кожу, усиленную широкими клёпками.
В изумлении подняв руки на уровень глаз, людомар в ужасе подпрыгнул. Его ног коснулось нечто твердое, громко загремевшее. Только тут он заметил, что с локтей его свисают веревки, на концах которых болтаются два странной формы щита. Они походили на узкие листья с заостренными кончиками.
Людомар поднял и их, внимательно рассматривая. Прошло несколько мгновений прежде, чем он в изнеможении опустился на прибрежную гальку. Сидеть оказалось не очень удобно, поэтому он стал снимать с себя экипировку.
Оголив торс, он окончательно впал в ступор. Тела, такого, каким он его помнил – молодым, упругим, легким – под кольчугой не оказалось. Он увидел перед собой не сухопарость охотника, но обрюзглость живота перемежающуюся с чрезвычайно развитыми руками и грудью. Людомар с удивлением ткнул пальцем в одну из грудей. Она походила на камень, сокрытый под небольшим мягким одеянием.