Ключи от рая - стр. 21
Уже совсем рассвело, когда дверь в мою камеру открылась, и неулыбчивый охранник забрал пустую посуду, другой поставил миску с едой и новый кувшин с водой. Это было приятно – не иначе, у них здесь трехразовое питание.
Позавтракал я с аппетитом, размышляя о том, как обмануть этих типов. Если меня будут охранять такие же головорезы, как в прошлый раз, у меня есть все шансы от них сбежать. Не думаю, что эти здоровяки смогут бежать по лесу в своей амуниции быстрее, чем я. К тому же на ногах у меня кроссовки, легкие и удобные – а это что-нибудь, да значит. Мне бы только попасть в лес…
После завтрака прошло минут сорок, когда дверь снова открылась, вошли четверо стражников. Учитывая, что больше в камере никого не было, мне стало ясно – это за мной.
– Вставай… – сквозь зубы процедил один из стражников, я не стал его расстраивать и поднялся.
Остальное мне было уже знакомо, меня подхватили под руки и потащили по коридору. Вперед, налево, потом направо. Теперь прямо, вот и знакомый мостик. Мне стало немного не по себе – судя по всему, меня снова вели к Мастеру.
Так оно и оказалось. Правда, Мастера в пыточном зале пока не было, но это меня не слишком утешило – его прыщавый худосочный помощник раздувал мехами угли в небольшом каменном очаге. Я не мог понять одного: зачем тогда было меня кормить? Или они исповедуют древний принцип – накормить осужденного перед казнью?
В зал вошел Дучо, второй помощник Мастера. Увидев меня, улыбнулся. – Ведите его сюда… Готово, Мучо?
– В самый раз… – худосочный помощник взял большие щипцы и вытащил из углей раскаленный кусочек металла. Мне стало совсем нехорошо.
Стражники потащили меня к очагу – я упирался, как мог, но это не помогло.
– Головой к наковальне… – распорядился Дучо, меня тут же сбили на колени рядом с большой каменной тумбой, на ней был закреплен массивный металлический брусок.
Послышался звон цепи, Дучо задрал мне голову и ловко надел на меня тяжелый металлический ошейник. Затем сжал его, меня снова приложили головой к тумбе. На мгновение я ощутил у шеи сильный жар – и только тогда сообразил, что происходит.
Глухо застучал тяжелый молоток, края ошейника впились в кожу. Ловко расклепав раскаленную заклепку, Мучо отложил молоток, меня отпустили.
– Готово, – сказал он, затем взял конец прикованной к ошейнику цепи и намотал ее на руку. – Гасклиту на цепи – самое место… – Мучо засмеялся, потом дернул цепь, заставляя меня подняться.
Я встал на ноги, меня трясло от злости. Никогда в жизни меня еще так не унижали.
– Ты не прав, Мучо, – возразил толстячок. – В петле гасклит смотрится гораздо лучше. Помнишь, как дрыгал ногами тот, последний?
– Помню, – сказал Мучо. – Он мне тогда весь пол обгадил.
Взглянув на прыщавого помощника, я оценил расстояние, слегка повернулся и со всего размаха поддел его ногой. Хорошо поддел, качественно, это я понял сразу. Охнув, Мучо вытаращил глаза и со стоном осел на пол, выпустив цепь из рук. Подхватив ее, я размахнулся и с разворота ударил концом цепи толстячка. Получилось тоже очень неплохо – толстяк вскрикнул и схватился за лицо, его пальцы тут же окрасились кровью.
Большего мне сделать не дали. Один из стражников коротко и точно саданул меня кулаком в живот, второй стукнул по спине, вырвал у меня цепь и намотал на руку. Два других охранника тут же заломили мне руки за спину.