Клятва мёртвых теней - стр. 25
Если притвориться, что их не существует, люди перестают обращать внимание и на тебя.
Воспоминания о последнем визите в склеп святого Иосифа проносились перед моим взором, словно фильм на быстрой перемотке. Я не хотела фокусироваться ни на одном из конкретных моментов, но остановить поток не могла.
От мысли о возвращении туда ночью у меня кружилась голова.
На небосвод вышли тучи. Раскаты грома предупреждали меня о дожде, но я их проигнорировала и даже не захватила зонт.
Я думала только об одном: мама в опасности. А еще – что магия реальна и мама врала мне все эти годы.
Ночь начинала вступать в свои права. Я застыла перед открытым шкафом. Как мне стоило одеться? Где находится Дом крови? Жарко ли там? Или, наоборот, царит лютый холод?
Мне почему-то представлялось, что там холодно, мокро и серо, как в пещере посреди темного леса. А еще все чертят пентаграммы на земле и поют у костра. В моей голове звук этих песен казался преследующим, будоражащим и заповедным.
Очевидно, все мои представления о ведьмах и магах – это совокупность фильмов, сериалов и книг. Вряд ли реальность им соответствовала.
Я задрожала и заметила, что забыла закрыть утром окно в спальне. Ущипнув за щеки, холод встряхнул меня. Но и этого было мало, чтобы я начала смотреть на ситуацию трезво. Моя мама в беде, и больше никто не видел, как она исчезла. В полиции надо мной посмеялись.
Я должна последовать за Ратбоуном в Дом крови. У меня ведь нет выбора, не так ли?
Привычная картина моей спальни сменилась на каменную пещеру, напоминавшую склеп святого Иосифа: собачий холод, опустевший комод посреди комнаты и проклятая новая луна. Мой мозг играл со мною злую шутку. Я представила, как мама лежит поверх древней гробницы, связанная и покрытая синяками.
Какие правила существовали в магических тюрьмах? Насколько сильно, по их мнению, мама согрешила? Мучили ли они ее?
Я взглянула на себя в зеркале. Остатки вчерашнего макияжа все еще покрывали лицо в тех местах, до которых я не добралась перед сном. Но мои глаза… Они слегка светились. Я моргнула по меньшей мере двадцать раз, желая убедиться, что мне не почудилось.
Они и в самом деле светились.
Жуть.
Не может быть во мне никакой магии! Нет! Ладони выглядели как обычно, оттенок кожи не изменился. Да и внутри я не чувствовала ничего особенного. Должно быть, я действительно приемная дочь. Или меня случайно подменили в роддоме. А это свечение в глазах – результат моего больного воображения. Может, вся эта история – какая-то чудовищная ошибка?
Я обязана все выяснить и освободить маму, где бы ее ни держали.
И как бы страшно мне ни было.
Весь путь на кладбище я провела, вдыхая запах маминых духов в ее машине. На пассажирском сиденье все еще лежала аккуратно свернутая форма медсестры. А под сиденьем нашлась коробка с елочными игрушками, которые мама собиралась пожертвовать местному детскому дому к праздничному сезону. Все внутри сжалось.
В багажнике на каждой кочке подпрыгивал небольшой чемодан, который я планировала взять с собой на юг. Он наверняка пригодится там, куда мы отправимся. Но можно ли перенести чемодан через портал? Об этом я у Ратбоуна не спросила.
Телефон пискнул новым сообщением, и я оторвалась от вождения, чтобы быстро прочитать:
Серьезно, олененок? Ты оставила развалюху у общаги и даже не попрощалась?