Клянусь, я твоя - стр. 25

Я закрываю ладонью его рот и смотрю Кейну в глаза. Мои губы мягко расходятся, я не могу удержаться от улыбки, когда вижу нежную встревоженность в ярком взгляде.

– Я сказала, что плохо себя чувствую и отпросилась с уроков. Классный руководитель хотел позвонить моей маме, но я убедила его не делать этого.

– Кимберли, – Кейн досадно стонет, сбрасывая мою ладонь. Я резко убираю руку и хмурюсь:

– Хочешь, чтобы я пошла домой?

– Ну уж нет, – Кейн берет обе мои ладони в свои. В светлых глазах теперь танцуют огоньки. – Раз уж ты здесь, идем, поможешь мне кое с чем. Я только переоденусь быстро.

Кейн отклоняется и повышает голос, он зовет ребят, говоря о том, что отлучится ненадолго, при этом каким-то неосознанно-трепетным жестом поглаживая пальцами мои ладони. Потом отпускает одну мою ладонь и, молча подмигнув мне, заводит меня в подсобку.

Она напоминает маленькую тесную каморку, в которой без дискомфорта поместилось бы максимум три человека. Со стороны я вижу маленький умывальник с округлым зеркалом, рядом крючок, на котором висит полотенце, в углу швабра с ведром и всевозможными моющими средствами, напротив общий узкий и удлиненный шкафчик для хранения личных вещей.

Я наблюдаю, как Кейн быстро снимает с себя комбинезон, наблюдаю, краснея и нервно перебирая ногами. Со мной что-то делается. Я чувствую, как мне становится горячо и стыдно, волны жара хлюпают и поднимаются изнутри моей груди. Но под оранжевым снаряжением виднеется обычная футболка и брюки, и на этом он останавливается. Я выдыхаю и одновременно пугаюсь того разочарования, которое плавно оседает на мою грудь. А что ты ожидала там увидеть, Ким?

Вытерев помытые руки полотенцем, Кейн делает то же самое с лицом. Мне хочется протянуть руку и коснуться легкой щетины, провести по его скулам пальцами, но я не успеваю: Кейн откидывает полотенце, резко припечатывает меня к стенке и с жаром целует. Он не устраняется и целует меня снова и снова, пока мой разум не превращается в расплавленный снег, а тело не наливается блаженным изнеможением. И мне плевать, что против нас даже время. Наплевать, что это усложняет нам обоим жизни. У меня перехватывает дыхание и я в секунде от того, чтобы потерять сознание от его пылких губ, но это чувство резко перекрывается и я морщусь, когда мне в живот давит и больно упирается пластмассовый край ланч-бокса, который я успела вытащить минутой раньше. Он тоже это замечает, потому неохотно прерывает поцелуй и сводит брови, глядя вниз.

- Что это?

- Ничего такого... Пара сырных сэндвичей, кусочек черничной запеканки, термос с чаем и яблоко, - немного смущенно отчитываюсь я. Кейн удивленно выгибает бровь:

– Ты сама приготовила?

- Нет, я попросила маму завернуть мне с собой обед, потому что в школьной столовой просто отвратительно кормят.

Да, я специально это сделала, чтобы накормить его вкусным обедом. Больше еды взять я не могла, тогда мама точно бы что-нибудь заподозрила.

Кейн отступает на полшага и надевает на лицо маску холодной отстраненности.

– Я не голоден.

- Кейн, - ласково зову я, касаясь кончиками пальцев линии его скул. – Прошу, не надо сейчас включать гордость. Я же знаю, что ты устал и проголодался.

В его маске просматривает осторожная прорезь, он несколько секунд колеблется и не знает, какую сторону выбрать.