Клянусь любить, или Выбор за мной - стр. 25

– Отчего-то и зачем-то. Но уже не нужна. На вот, забирай, – теперь я прижимала эту несчастную подушку к его груди.

– И что мне с ней делать?

– Бросить в гостиную, что логично. – «А ещё логичнее не пытать меня глупыми вопросами за зря. Ничего лишнего я не ляпну».

– Поняла, да? – усмехнулся он.

– Что?

– Что слежу за тобой.

– Второй год замужем, – хитренько улыбнулась я. – Поэтому ты хорошо следи.

В прихожей, пока Антон не видит, я сняла с вешалки сумку и спешно запихнула туда ключи. Держала их до того крепко, чтобы не звякали, что, казалось, они вонзятся в руку. Обошлось. Потирая украдкой ладонь о джинсы, я снова улыбнулась. Антон тоже улыбнулся, но чувствовалось – не отстанет.

Теперь я была благодарна, что со мной поедет Юра, а не он.

Беспокоясь, что Паша позвонит с проверкой, потому как Антон проводил нас тяжёлым взглядом, наперво я навестила маму. Она вообще врать не умеет, если только через других людей: что-то вроде передай ему… и сочинит нечто глупое. А так – нет.

В ожидании пока она откроет дверь, я смотрела на подъездную площадку пролётом ниже, вспоминая, как Паша меня когда-то там подловил. Каким был настырным, таким и остался. И я, как была дурочкой, так и не поумнела. Куда лезу? Совсем чокнулась?

Мама встретила меня в халате и с огуречной маской на лице.

– Полиночка, – обрадовалась она, – а ты почему не позвонила?

Обнявшись, мы потоптались у порога. Я всучила ей торт, она посторонилась, я вошла.

– А ты не торопишься? – разуваясь, спохватилась я.

– Куда я могу торопиться?

– На свидание, например.

Тут нужно пояснить. Родители год назад разругались до битья посуды. Один ляпнул о разводе, другой поддержал, а они упрямые – кошмар. Так что разойтись для них стало делом принципа, хотя никто особым желанием не горел. Это точно, ведь если спросить: кто заикнулся первый? – они не вспомнят и будут отнекиваться. Может быть, действительно не помнят, но явно знают о большой ошибке и оба жалеют.

Только кто же признается?

– Свидание, – усмехнулась мама и с тяжёлым вздохом отправила в рот кружок огурца.

Сейчас она наверняка вспомнила отца, что равных не существует. Возможно, и красоту взялась наводить целенаправленно, решила прогуляться у него под окнами, показать себя.

«Дурью маются, – говорит Пашка, – помирятся и сойдутся. Нужно время».

Подумав о муже, я затосковала. Мама, разливая чай по чашкам, сразу приметила моё настроение. Вернее, его отсутствие.

– Полина, как у вас дела? – поинтересовалась осторожно. – С Павлом поругались?

Лгать мне не хотелось, я неопределённо пожала плечами.

О слухах (или теперь правде?) ей неизвестно. Она, как и я, не глядит дальше носа. Да и ни к чему это… Свой сон потеряла, не хватало ещё маман до инфаркта довести. Она уже от догадки, что не всё хорошо, присела за стол в лёгком шоке.

– Ты только не глупи, – начала испуганно, – не делай необдуманных шагов. Ты за Павлом как за стеной. Никому не позволит обидеть. Любит он тебя, и ты его. Я же вижу… Нам с тобой повезло. Твой отец также на меня смотрел, пока не развелись.

– Он и сейчас смотрит, – улыбнулась я, не желая обсуждать свои проблемы. – Только уступать никто не хочет.

Она отмахнулась:

– Смотрит, как же, – пофыркала, но после тоже заулыбалась. Хитрит маман. Молодец. Учиться никогда не поздно.