Клянусь любить, или Выбор за мной - стр. 15

– Здрасьте, – ничего умнее не придумав, сказала ему. Он усмехнулся и кивнул, от шока я пялилась на него.

– Чего вылупилась? – вдруг шикнул он, приводя меня в чувство. – Еле доорался… Ключи есть? – Я замотала головой, словно во мне мощные батарейки. – Плохо. А достать сможешь?

– Что достать? – Но соображала всё равно туго. Смотрела и не верила, что не сплю.

– Ключи! – рявкнул он, теперь я подпрыгнула.

– Вы не кричите, пожалуйста.

– Ты мне ключи принеси.

– Откуда мне знать, где они? Может, мы так попробуем? – Я бездумно потянулась к цепи, а этот повторно шикнул:

– Чёрт! Убери руки! Зубами разгрызёшь, что ли?

– Нет, зубами не смогу.

– Тогда не тронь.

– Не буду.

– Рожа у тебя смешная, – внезапно заявил он. – Тебе бы в зеркало глянуть. Лохматая, с огромными глазищами…

– Это поможет найти ключи?

– Нет, не поможет. Они у Моисея.

– У Костика? – побледнела я и снова посветила мужчине в лицо. Вроде не били. Короткие рыжеватые волосы, щетина. Только волосы и футболка мокрые. – Он вас водой пытал?

– Да убери ты грёбаный фонарь! – мужик опять рявкнул, я мигом опустила луч света. – Что там с Моисеем?

– Сидит, телевизор смотрит. Все ребята не спят, – с испугу на меня напало откровение. Мужчина вроде бы что-то обдумывал, лица теперь я не видела. – Что мне делать? – поглядывая на выход, заканючила я. – Кто вас сюда притащил?

– Тишину можешь поймать?

– Не могу. Я боюсь.

– Ага, я тоже. Ты жена Павла?

– Жена. А что?.. Так это он? Конечно, раз спускался… Или не он? – Мне отчаянно не хотелось терять веру в мужа.

– Господи, – простонал мужчина. – Пашка, Пашка…

Я эхом повторила:

– Господи, Пашка… – И заревела.

– Эй, хорош ныть. Ты зачем пришла? Освободить меня?

– Освободить, – зашмыгала носом я.

– И не передумала?

– Я? Конечно нет. Только не знаю, как…

– Я знаю. Слушай внимательно. – Мужчина замолчал, цепь звякнула, на автомате я потянулась к перекладине. – Да не трогай ты! Слушай… Сейчас залепишь мне рот и вернёшься наверх. Сделаешь вид, что ничего не видела, ни в какой подвал не спускалась. Слушаешь?

– Слушаю, – вытирая лицо, отозвалась я, – но пока не понимаю. Я без вас уйду?

– С пониманием разберемся позже. Главное – слушай. Здесь тебя не было, ходи и улыбайся. Только не спи. Ребятки что-то замышляют. Устрой какую-нибудь заварушку, подними их на уши, отвлеки мужа. Запоминаешь?

– Запоминаю. Я не дура.

– Спорить не буду. Дальше… Сегодня-завтра свистни ключ у Моисея. Ну или слепок сними, и так сойдёт. Сделаешь дубликат, ночью притопаешь ко мне, остальное по ходу.

– Какой слепок? Как я его сделаю?

– Ты всегда такая тормозная? Пластилин найди, прижми ключ с двух сторон. Только прежде маслом смажь. Не ключ, а пластилин. Поняла?

– Поняла, но страшно. А если не успеем?

– Да не ной ты! Успеется. Ничего мне не оторвут. По крайней мере, не здесь. Не паникуй и не забудь создать шумиху, тогда всё будет тип-топ. Усекла?

– Усекла, – кивнула я, но соображала по-прежнему туго.

Человек. В подвале. Нашего дома. На цепи. И Бекетов… Ничего не укладывалось.

– А теперь шуруй отсюда. Хватятся тебя и трындец нам обоим. Обоим, говорю! Живо! – С испугу я подскочила и побежала на выход. – Стой! А рот мне кто заклеит? И фонарь оставь, чудная.

Фонарь я убрала, но прежде чем заклеить рот, поинтересовалась:

– А вы кто и за что вас, а? Неужели правда Паша?