Клубничное искушение для майора Зубова - стр. 5
– Привет, – сдаюсь я, понимая, что разговаривать придется, отморозиться не удастся. Ну, как говорится, раньше сядешь… – неужели вспомнил меня, господин спецагент?
Ну не могу не съязвить! Слишком зла на него была долгое время. Отголоски этой злости до сих пор, наверно, где-то блуждают, раз выдаю такое.
– О как… Мелкая пакость раскололась? – он мрачнеет немного, но затем усмехается. И взгляд его в полутьме подлестничного пространства кажется немного пугающим и однозначно заинтересованным. Нечитаемость пропадает. Внимание и интерес остаются.
А надо ли мне это?
– Если ты о моей подруге Маше, – спокойно поправляю Антона, – то да. Она сказала. Очень вовремя, кстати. Я как раз в полицию собиралась, требовать адрес морга, куда твое тело отправили.
Опять уколола, все же. Ну не могу сдержаться! Никак!
– Подруга даже… – он хмурится, пропуская мимо ушей мою тираду, – вот как… Ну ладно. Какими судьбами сюда, Клубничка?
– Прекрати меня так называть! И выпусти уже отсюда! Что за манеры?
Я делаю шаг, чтоб обойти его и выскользнуть из замкнутого пространства, где становится совершенно нечем дышать, но Антон легко ставит на моем пути здоровенную руку, пресекая попытки бегства, и мягко ведет носом по макушке. Ой… У меня мгновенно ослабевают коленки, дыхание перехватывает от такой близости.
И тело глупое сразу вспоминает не только то, что между нами было, но и сны мои дурацкие, недавние… С его проклятым участием!
Ну нет!
Нечего, нечего позволять такое!
Позволила один раз – и что?
И ничего. Тем более, что не один раз. Тем более, что сама хотела, аж трусики не держались на заднице!
Одно только воспоминание о том, насколько я была глупая малолетняя овца, приводит в чувство моментально. Взбадривает, похлеще ведра ледяной воды после парилки.
– Я ведь и закричать могу, – бесстрашно задираю подбородок, потому что мои десять сантиметров каблуков вообще не спасают ситуации. Он – все такой же здоровенный, я – все такая же мелкая. Здесь у нас стабильность.
– Зачем? – удивляется он, – мы же разговариваем просто.
– Ты меня удерживаешь силой!
– Клубничка, давай без патетики, – морщится он едва заметно, – просто здесь нет камер, можно спокойно поговорить.
– Нам не о чем говорить. Ты мне в прошлый раз все очень даже четко прояснил.
– Черт… Клубничка, если тебе коза белобрысая все рассказала, то ты должна понять…
– Я понимаю. И давно уже не думаю на эту тему ничего.
– А я думал. О тебе.
И вот тут, судя по всему, от меня ожидается мокрота в глазах и трусах заодно.
Но то ли грубое очарование Антона поблекло со временем, то ли я стала сильнее, но от настолько дешевого подката лишь злость пробуждается.
Хочется заорать, нахлестать его по щекам… А затем…
Ничего!
– Хорошо, – спокойно отвечаю явно не то, что от меня ожидается, – могу я теперь пройти? У меня сегодня важный день.
– Да, я слышал, первый день практики. У Хохлова. Как ты живешь, Клубничка?
– Прекрасно.
Он не делает движения, чтоб выпустить меня, я боюсь настаивать и прорываться силой. Потому что не прорвусь. Прикоснусь к нему, запутаюсь в себе, сгорю опять… Как дурочка малолетняя когда-то сгорела.
Может… Может, попробовать с ним хотя бы диалог наладить? Мне еще здесь практику проходить… И, затем, при удачном раскладе, аспирантуру…
Поздравив себя с появлением мозгов на их законном месте, в голове, то есть, облизываю губы и спрашиваю довольно миролюбиво: