Клуб миллионеров - стр. 35

– Завтра будь готова.

– Завтра у меня работа, – отрывно говорит.

– После?

– А после я очень устану.

Новая порция раздражения вываливает на меня. Смотрю в ее карие глаза и не вижу там ни капли сожаления. Как и извинений.

– Послезавтра, – предпринимаю еще одну попытку.

Нервы искрят, вот-вот случится короткое замыкание. Руки уже сжаты в кулаки. Терпение на пределе.

– Послезавтра я тоже работаю. Я сама тебе позвоню.

– … хорошо.

Маша закрывает передо мной дверь, но я так и остаюсь стоять около ее квартирки. Старый дом, невысокий этаж. У подъезда сразу помойка, на лавочке плеяда бабушек, как в моем детстве.

Какого черта я здесь делаю?

В офис гоню. Педаль газа практически не отпускаю, словно нога затекла в одном положении. В мыслях то и дело прогоняю слова Маши. И дышу, мать ее, дышу через раз.

В кабинет врываюсь злым и недовольным. Падаю в кресло и откидываю голову.

Когда я шел к Узнику, просил лишь одно – хоть что-то чувствовать. Моя жизнь была как кардиограмма мертвого – ровная полоса с мерзким протяжным звуком. Да я сам чувствовал себя не лучше.

Можно сказать, что работу свою он знает.

– Демид Альтаировач, как просили, сводки за последнюю неделю, цифры по филиалам и кредит в банке нам одобрили, – Егор – помощник и правая рука – тут же оказывается у моего стола.

Морщусь как от простреливающей головной боли.

– Запиши Марию к врачу. На послезавтра, – перевожу тему.

Егор медлит. Сегодня это злит как никогда.

– Машу?

– Иванова Маша.

Он в курсе всех моих дел. Даже больше. Именно Егор рассказал мне несколько месяцев назад про Узника и Клуб.

– Понял. Это все?

Киваю. Хочу остаться один.

– Стой.

Егор, не понимая, уставился на меня. Парню около двадцати пяти. Умный, сообразительный, дотошный. У меня принципиальное требование, чтобы личный помощник был именно парень. Потому что баба рано или поздно полезет в трусы. А смешивать трах и работу я точно не буду.

– Что ты знаешь про Узника?

– Не больше Вашего. Замкнут, очень умен. Мало кто видел его лицо. Основной вид деятельности неизвестен.

– Егор, – теряю терпение, – скажи мне то, что скрываешь.

– Он всегда изучает историю жизни тех, с кем ему предстоит работать. Досконально. И все, что он… придумывает, не просто так.

Помощник больше не говорит ни слова. Коротко кивает и закрывает за собой дверь.

Значит, история жизни…

Усмехаюсь. Устало выходит.

Когда-то моя жизнь была совсем другой. Могла ли Маша как-то фигурировать в ней? Нет… определенно.

* * *

Парень открывает дверь в подвал резко. Сам не ожидал. Наверное, сказываются нервы. Произошедшее несколько часов назад повергло его в такой шок, что он помчался сломя голову в этот старый дом, который достался им с братом по наследству от какой-то там прабабки.

Он медленно спускается по лестнице, а самого потряхивает еще. Пальцы дрожат, постоянно хочется поправлять волосы, одежду, сглатывать скопившуюся слюну.

– Эй! Ты здесь? – голос отскакивает от стен и кажется зловещим.

Когда парень ступил на пол подвала, свет практически полностью скрылся. Глаза еще долго привлекали к темноте. В носу стоял стойкий запах плесени и сырости. Горло стянуло рвотными позывами.

– Привет.

Парень в углу приметил силуэт девчонки. Она, сжавшись, сидела на какой-то хрени, очень похожей на старый матрас.

Девочка не отвечала ему. Но отчего-то ему казалось, что она исследует его. И боится. Определенно ей страшно. Очень.