Клуб 27. Кобейн, Хендрикс, Шакур, Уайнхаус и другие - стр. 7
«У нас были очень странные отношения. Он производил впечатление крайне стеснительного человека, который не осознает своего звездного статуса и отчаянно пытается всех развеселить. Не знаю ни одного человека, кто бы мог отзываться о Джими как-то иначе, как о хорошем парне. Мне стало любопытно, и я первой к нему подошла. Мы оба были влюблены, но создавалось впечатление, что ему не хватает слов, ему было страшно к кому-то привязываться. Я тогда подумала, что все дело в том, что он недавно с кем-то неудачно расстался».
(Кэти Этчингем)
Чес требует, чтобы Джимми поскорее подписал контракт с ним и с Майклом Джеффри, чтобы можно было приступить к работе. Майкла Джими практически не знает, но, как выразился Чес, «у него достаточно денег для раскрутки». Джеффри ведет себя как гангстер, ходит в деловых костюмах и производит впечатление человека, не очень-то разбирающегося в роке. Хендрикс потихоньку набирает себе группу The Jimi Hendrix Experience, начинает выступать по клубам, а когда в одной музыкальной хронике его имя пишут с одной буквой «м», так веселится, что просит теперь писать его имя только так.
Контракт с Чесом и Майклом Джеффри Джими подписывает накануне европейских гастролей. К тому моменту он уже локальная знаменитость Лондона. К нему все подходят с предложениями о сотрудничестве, преданные фанаты всегда приносят на концерт что-нибудь запрещенное, а какие-то люди в деловых костюмах подходят с разговорами о бизнесе и деньгах. Едва справившему двадцатилетие Джими все это не слишком интересно. Он отмахивается от скучных разговоров до тех пор, пока однажды ему на голову не надевают мешок и не отвозят в один из ангаров Ист-Энда. Спустя пять дней туда приходит Майкл Джеффри, говорит о чем-то с людьми, которые все это время накачивали его наркотиками и грузит Джими в машину, чтобы отвезти его в гостиницу. С тех пор, Хендрикс навсегда в долгу перед сомнительного вида продюсером с криминальным прошлым. Он ни о чем не просит, но Джими сам понимает, что уже не имеет права не подписать контракт.
Через пару месяцев Хендрикс уже выступает перед ревущей толпой в Мюнхене (а это ФРГ). Неизбалованная такой музыкой публика буквально ревет к концу сорокаминутного выступления, а несколько человек успевают пробраться на сцену и уже готовы скинуть музыканта в бушующее море толпы. Начинается потасовка, и Джими, чтобы унять смельчаков вдруг поднимает свою гитару над головой и с силой разбивает ее о пол сцены. Публика в диком восторге. Джими уходит, а зрители так никогда и не догадаются о том, что все это не было запланировано.
– Надо бы почаще что-то такое устраивать, – говорит ему Чес, разглядывая из-за кулис все еще ревущую от восторга публику.
С тех пор, все большие концерты Джими заканчивает тем, что разбивает гитару, а ее обломки подхватывает и разносят по городам Европы зрители, преумножая тем славу Хендрикса. Через пару месяцев он выступает в зале Astoria в Лондоне. Это сборный концерт для многих артистов. Чес понимает, что сегодня есть шанс сделать нечто по-настоящему впечатляющее. В Лондоне уже поговаривают о «дикаре с Барнео», который имеет свойство разбивать гитару в конце выступления.
– Чем их поразить? – задается Чес риторическим вопросом, глядя на то, как собирается публика перед концертом.