Клиника «Обскур» - стр. 22

– Дельта вызывает подкрепление, принимайте координаты на эвакуацию и на здания…

– Координаты приняты, Феникс. – Сказал мужской голос из рации. – Ждите помощь через сорок минут.

Все ахнули.

– Да мы сдохнем за сорок минут! – запаниковал Буффало.

– Сорок минут, не меньше, – повторил голос.

– Так, всем занять позиции на оборону. Мы продержимся. – Слегка неуверенно сказал Капитан.

За двадцать минут ни с одной стороны не вылетела пуля. Картель как занял своё место, так и не приблизился ни на шаг.

– Почему они ничего не делают? – задумался Ника, выглядывая из-за памятника.

– Тебе не пофиг? Пусть не делают, – ответил Буффало.

– Может суеверны…

– Суеверны? Серьёзно? Здесь половина трупов благодаря им.

– Ну как бы я согласен с Никой, они могут задавить нас числом, – сказал Роми.

– Так радуйся тому, что они стоят как истуканы. Сколько ещё нам ждать?

– Двадцать минут, если он не задержится.

– Задержится? – отреагировал Буффало. – Вертолёт в пробке будет стоять? Что там задерживаться?!

– Надеюсь, что не задержится, – прошептал Капитан. – Куда смотришь, Ника? Пытаешься увидеть вертолёт? Его ещё там нет.

– Я смотрю на луну. Она яркая сегодня, светит на нас, будто прожектор. Как в театрах на актёров.

– Знаете, – Билл тоже посмотрел на луну, – вот сейчас я задумался о предыдущих миссиях. Я думаю, у всех нас были чересчур опасные миссии, настолько, что думали, не выберемся, и там будет наша могила. Но каким-то чудом всё обходилось… Или это только у меня?

– У меня пока не было, у отца только, – начал Роми, – отец был в горячей точке. Его отряд попал в засаду, начался бой, и все шло к тому, что это его последний день с отрядом. В их дом залетела осколочная граната, его и друга ранило, а остальные пять человек погибли либо сразу, либо чуть позже, от потери крови. Моему отцу осколки попали в ногу, а его другу оторвало руку. В дом зашёл один из террористов. Друг, естественно, не мог поднять оружие и выстрелить. Отец попытался, но пистолет заклинило. Террорист понял, что отец ему не угроза, подошёл к другу, наступил ногой на горло, а отец все это время пытался выстрелить. «Щёлк…Щёлк…» Поблизости не было другого оружия, и он все нажимал и нажимал на курок, не понимая, почему пистолет не выстреливает, и все наблюдал, как террорист наслаждался его беспомощностью, улыбался. Пока «БАХ», пуля не прошла насквозь через голову друга. Он почувствовал его смерть на себе, будто пуля вошла в его сердце. И тут пистолет выстрелил наконец террористу в грудь. Отец выпустил всю обойму, так как все жал и жал на курок. Через несколько часов прибыло подкрепление, его вывезли, из-за травмы ноги он уже не мог воевать. Пистолет после проверки заклинивал, его хотели списать как неисправный, но отец попросил забрать его на гражданку как воспоминание. Ему разрешили, ведь пистолет не представлял опасности. Но мой отец все равно держал пистолет заряженным. В плохие дни напивался, воспоминания мучали, он постоянно видел мёртвого друга, его безжизненный взгляд и дырку в голове. Ничто не помогало забыть его, и отец подносил дуло к виску, и всё тот же звук, «Щёлк». Пуля не вылетала, он допивал бутылку, шёл спать, зная, что завтрашний день будет труднее, чем сегодняшний. Работал то там, то сям. Всегда его мучал вопрос – почему, почему он не погиб? Пока не встретил маму, она смогла его чуть оживить, на долгое время он забыл про бутылку и пистолет. Нам уже было по 16, как отец вновь начал срываться из-за боли в ноге, с каждым днём она усиливалась, а затем вернулись сны о том дне, таблетки не помогали, даже хуже, он смешивал их с алкоголем, и на столе вновь появился тот зловещий пистолет. Он сторонился всех нас, сидел в одиночестве за столом. Таблетки, алкоголь и пистолет – его новая семья. Любой громкий хлопок переносил его в тот день, в тот миг. Мать хотела обратиться к психологам, отец запрещал, устраивал истерики, скандалы. Он винил себя, что не смог спасти друга, загубил жизнь. Мать просила его спрятать пистолет, ведь его могут взять дети, но отец лишь смеялся на эти заявления. Дуло к своему виску демонстративно прислонил, продолжал смеяться, говоря: «Я каждый божий день до нашего знакомства приставлял его к виску, и знаешь что? Он не выстреливал, этот чёртов пистолет не хочет работать». И я думаю, вы догадались, к чему я вёл… В ту же секунду кровь появилась на стене. На наших глазах…