Клиническая ординаДура - стр. 19
– В понедельник будете общаться с нашим заведующим! – предупредил хирург и отключился.
«Ну я прямо как д'Артаньян! – подумал Саша. – Только приехал в столицу и уже нажил двух врагов. Для полного комплекта нужен третий. Кто будет третьим?».
Вроде бы шутил сам с собой, а накаркал. В девятом часу поступил вызов из урологического отделения. Пациенту с аденомой предстательной железы вдруг стало плохо – головокружение, одышка, боль в груди.
– Какое давление? – спросил Саша у дежурного уролога.
– Вот вы придете и измерите, – нагло ответил уролог. – У меня тонометра нет.
Оказалось, что давление подскочило до двухсот двадцати на сто шестьдесят. Ладно бы только это, но пациент, имевший в анамнезе давнюю гипертонию, не получал в отделении никаких гипотензивных[11] препаратов. Странное дело. Если госпитализировали для операции на предстательной железе, то на другие болячки можно не обращать внимания?
– Да Бог с ним, с давлением! – хорохорился шестидесятилетний пациент. – У меня на понедельник операция назначена. Если все пройдет хорошо, то в пятницу уже выписать обещали…
– Давление – это серьезно! – одернул Саша. – Очень серьезно. С таким давлением, как сейчас, вас никто оперировать не станет. Сначала нужно стабилизировать давление, а потом уже говорить об операции.
Присутствовавший в палате дежурный уролог сделал круглые глаза, а после, в коридоре, попытался устроить Саше выволочку.
– Что вы себе позволяете, доктор? Кто дал вам право вмешиваться в график операций? Что значит «с таким давлением вас никто оперировать не станет»? В что – анестезиолог? Я вас совсем для другого вызвал.
– Я сказал то, что считал нужным! – ответил Саша, едва удерживаясь от добавления неприличных слов. – Подготовка к операции непременно должна включать в себя стабилизацию давления. Странно, что вы этого не понимаете. Вы вообще врач? Или санитар?
Про санитара он сказал напрасно – разнервничался, допекли. Сразу же пожалел, но слово уже вылетело.
– Я – врач! – с достоинством ответил уролог. – И все, что мне нужно понимать, понимаю прекрасно. А вот вам в понедельник наш завотделением кое-что объяснит.
«Понедельник – это без четырех дней пятница» вспомнил Саша любимую отцовскую шутку. На душе стало немного легче.
Суббота, девять часов вечера, дома сейчас пьют чай с эклерами, которые мама печет по выходным.
Отчаянно потянуло домой. Вот прямо хоть бросай все и поезжай на вокзал. Но дежурный врач не может оставить своих пациентов. Пришлось перебороть желание и дежурить дальше…
В понедельник трое заведующих объяснили ординатору Пряникову, что он никто и зовут его никак. Слова были разными, но смысл – один и тот же. Доцент Карманова добавила в копилку неприятностей свои пять копеек, правда в более мягкой форме.
– Вы должны работать по принципу «primum non nocere»,[12] – трижды повторила она, – делать все так, чтобы не навредить самому себе.
«Молчи в тряпочку, не зли папочку» вспомнил Кирилл любимое выражение Алены.
Глава четвертая. Российский университет дуракаваляния и саботажа
«Some say they will and some say they won'tSome say they do and some say they don'tSome say they shall and some say they shan'tAnd some say they can and some say they can't»[13]Procol Harum, «Скука»
Наукой на кафедре факультетской терапии