Климат меняет историю - стр. 18

В этом месте начинается интересное. Собранные В.И. Корецким источники весьма подробно говорят о погодных условиях 1601 года, и упоминают весенний, майский заморозок 1602 года, но дальше совершенно молчат о погодных условиях лета и осени 1602 года и всего 1603 года. Даже Авраамий Палицын ограничился очень кратким указанием: «И сего ради во вторый год злeйши того бысть, такожде и в третие лeто». Но как именно «злейши того бысть», в своем сказании не поведал. Хотя, на фоне голода ничто не мешало описать столь же подробно, с датами, природно-климатические бедствия второго и третьего года голода, если таковые были в самом деле. Коль Бог так разгневался на погрязших в грехе православных, что мучил их голодом три года подряд, то привести живописания Божьих кар во втором и третьем году голода надо было ради пущей убедительности увещевания православных христиан покаяться и отпасть от греха.

Это молчание источников на мой взгляд весьма красноречиво и может говорить о том, что погодные условия летом и осенью 1602 года и весь 1603 год были вполне нормальными для земледелия. Только облегчения положения это не принесло. Если это так, то дальнейшее распространение голода имело другие причины, нежели плохие погодные условия и резкое похолодание климата.

Если погодные условия улучшаются и можно посеять, пусть бы даже в очень плохо вспаханную землю, либо даже вовсе без пахоты, то голод быстро прекращается, особенно если крестьянам дается зерно в ссуду на сев и чтобы дожить до нового урожая. Это давно опробованная практика ликвидации последствий крупных неурожаев и голодовок, применявшаяся несчетное число раз. Потому и делается вывод, что если бы погодные условия в 1602 и 1603 годах были плохими, то об этом говорилось бы достаточно подробно в источниках, а если они были нормальными и позволяли собрать новый урожай, то продолжение голода имело несельскохозяйственные причины.

Немного в других обстоятельствах, этот голод 1601 года не вызвал бы никаких воспоминаний, не то что записей в сказаниях и воспоминаниях, как об удивительной каре Божьей. Дело в том, что хлеб в стране был, его было много, и даже, можно сказать, избыточно много.

В большинстве работ по истории Смутного времени этот факт совершенно обходится молчанием, но вот В.И. Корецкий нашел тому документальные и конкретные подтверждения. Например, много хлеба имели монастыри. Кирилло-Белозерский монастырь в 1601 году имел огромный запас в 22910 четвертей старого, то есть урожаев прошлых лет, хлеба.

Чтобы перевести старые меры хлеба, которые были объемные, в более привычные для нас весовые меры, примем следующий пересчет. Четверть была равна 209,6 литрам, а вес ржаного зерна в одном литре по ГОСТ Р-53049-2008 составлял не менее 700 граммов. Итого, четверть соответствовала 146,7 кг зерна.

Таким образом, хлебный запас Кирилло-Белозерского монастыря составлял 3360,8 тонн. Вместе с новым урожаем, собранным с монастырских полей, он составлял 38307 четвертей или 5619,6 тонн. На продовольствие 184 монахов и 391 слуги отводилось 6682 четверти (980,2 тонн), а на семена было отложено 2556 четвертей (374,9 тонн). Итого остаток – 31625 четвертей (4639,3 тонн)^>47. Этим запасом хлеба можно было кормить целую волость, около 10 тысяч человек в течение года.