Клеймо желания - стр. 22

Я везде сопровождал девушку и записывался на те же курсы, что и она, хотел я этого или нет. Но юмор заключался в том, что у меня всё выходило в разы лучше, отчего Наэли бесилась и иногда забавно выплёскивала свой гнев по дороге обратно, обвиняя учителей, неправильную методику или мои прямые руки. Доставалось даже им.

И в этот раз всё происходило так же. У меня сразу получилась какая-то незамысловатая глубокая тарелочка, а Наэли фыркала, комкала глину и бесконечно начинала всё сначала.

Я тогда сел сзади неё. Мои ладони проскользнули по её рукам, захватив их в плен.

– Так тоже не получится, – бросила она, но от моих прикосновений замерла.

Наэли всегда переставала дышать, когда я подходил близко. Но я это списывал на неопытность в отношениях. Хотя девушка говорила, что уже имела несколько интимных встреч. Не знаю, что с ней делали эти лопухи, но явно не доводили до оргазма. От этого я бесился, потому что знал, как будет ей хорошо со мной.

Наши руки лежали на вращающейся податливой глине.

– Здесь не нужна скорость, – тихо говорил я, вдыхая приятный аромат фруктовых духов. – Вот так. Представь, что ласкаешь член.

– Чего? – развернулась она на меня.

– Тихо. Смотри на будущую тарелочку, – прыснул я, водя руками вверх-вниз.

– Это какое-то странное занятие.

– Или же ты не видела достойных кандидатов.

– Таких огромных точно не видела, – усмехнулась она.

Солнце заливало комнату, вплеталось в волосы Наэли и играло на белоснежной коже. Были лишь мы вдвоём в этом крохотном светлом царстве. Мне так хотелось прикоснуться губами к маленькому ушку, но я мог только шептать в него. Поэтому сходил с ума.

– Дай кругу вести тебя. – Я добавил воды на ладони. – Теперь открывай серединку. На вдох – мягко, на выдохе удерживай форму.

– Так?

Её пальцы чуть глубже нырнули в глину.

– Да.

Между нами простреливали искры. Её полуоткрытые губки манили. А когда она поворачивалась, то мы были так близко, что достаточно чуть наклониться и мы бы слились в жарком поцелуе. Она соблазняла, дразнила, делала вид, что не замечает, но я знал: Наэли тоже хочет меня. Её глазки, в которых плескалось томление, частое дыхание, её розовые щёчки – всё выдавало с головой.

– Внутри рука ведёт, снаружи – ты сохраняешь форму другой рукой.

Она снова обернулась.

– А где заканчивать тарелку?

– Там, где скажешь «стоп».

– Не скажу, – прошептала она почти неслышно.

– Ты в большой опасности, Наэли, смотри на тарелку.

Её глаза лишь на секунду опустились к моим губам, а потом она резко повернулась, испугавшись этого притяжения.

Моё сердце тоже бешено стучало.

– Вытягиваешь пальцами кромку и проводишь губкой.

Она кивнула, делая вид, что занимается тарелкой, но я чувствовал её жар.

Не было бы преград, наши тела слились прямо здесь. Я уже видел, как мои пальцы размазывают глину по её коже, как она выгибается, как стонет от сладких поцелуев.

– О. У вас отлично получается! – разрушил нашу идиллию вошедший учитель. – Молодец Наэли.

– Это всё Себастьян, – тихо буркнула она.

В этот день девушка не ругалась на курсы, но мы на них больше не ходили. Может, она не хотела соблазнять себя лишний раз, ведь градус нашего притяжения запредельный.

Но всё это было тогда. С того момента, казалось, пролетела целая жизнь. Мы меньше, чем за год, изменились до неузнаваемости внутри. Прошла наивность и лёгкость.