Клейкая лента для двоих - стр. 43
- Ну ты, Мах, даёшь, - еле выговорила Ариша. Первый раз вижу её такой серьёзной, страшно спокойной, подавленной. – И чего теперь делать?
- Не знаю, Риш. Совсем не знаю, - закапываюсь руками в волосы и оттягиваю от корней. – Не говори только никому, - предупреждаю её. – Даже Денису.
- Да ты что? О таком думать страшно, не то, что говорить. Ой. Прости, Маш, - спохватывается, боясь обидеть сказанной фразой.
- Вот и не говори, - закрываюсь в себе. – Ты иди, Риш. Мне нужно побыть одной.
Аришка идёт к аудиториям и постоянно оглядывается на меня. В глазах нет осуждения, только шок, растерянность и искорки любопытства, а я получила первую реакцию на свой ненормальный выбор. Это лучшая подруга, которая не имеет право открыто осуждать, но от окружающего общества я получу ещё сполна.
К концу четвёртой пары какие-то силы тянут меня к окну, облепленному девчонками с третьего курса. Протискиваюсь среди волнующихся тел, встаю на мысочки и хренею. Намытая до блеска машина, большой букет голубых цветов на чёрном капоте, оба Дани, одевшись в светлое, подпирают железного монстра, а на асфальте жирная, белая надпись: «Выходи».
- Иди, разбирайся в себе, - по-взрослому произносит Риша, пожимая одобряюще руку. – На парах прикрою, перед родителями тоже. Сбрось смс, когда поедешь домой.
- Спасибо, Риш, - обнимаю подругу и спускаюсь вниз, глотая с болью воздух от заливающего грудь страха.
Выхожу и осознаю масштабы своего попадалова. Они абсолютно одинаковые. Одна общая улыбка, один на двоих прищуренный взгляд, идентичные, плавные движения, как у хищников, окружающих жертву. Если раньше я идентифицировала их по одежде и касаниям, то сейчас я оказываюсь в полной прострации.
- Смелее, малыш, - отдаёт вибрацией один на двоих голос, выманивая меня с крыльца. – У нас сегодня большая, культурная программа. Нужно успеть до девяти.
Я с трудом переставляю ноги, как будто застряла в густом киселе, сухость во рту покалывает горло, вызывая онемение языка, лёгкое потрясывание рук выдаёт предательский страх, а глаза застилает сизая пелена.
- Ну что ты такая заторможенная, малыш? - те же рычащие нотки, но уже с другой стороны. Он всовывает мне букет, подталкивает в открытую заднюю дверь и закрывает от шума гудящих студентов.
- В кино, малыш? – подмигивает Даня, который за рулём. Наверное, это Нил, но сейчас я ни в чём не уверена. Где его шелестящее Машунь, которое отдавало теплом внизу живота? Почему они зациклились на малыше? Как я буду их различать? Что мне делать? Господи! Помоги!
Подъезжаем к кинотеатру, заходим в VIP-зал. Здесь больше никого нет, и от этого становиться жарко. Я проваливаюсь в кресло, получаю в нагрузку карамельный попкорн, на подставке свежевыжатый сок, а внутри пылает пожар. Заливаю его прохладным напитком, опрокидывая залпом, но легче не становиться. Гаснет свет, в колонках долбит звук, с двух сторон мои руки попадают в плен.
Не могу сконцентрироваться на кадрах, растворяясь в круговых поглаживаниях по ладошкам пальцами. Не контролирую время, расплывающееся в волнах удовольствия. Левой коленки касается рука, продвигается медленно выше, и я жалею, что надела сегодня платье. Вспышки экрана, грохот голосов, спинка сидения, опускающаяся вниз, моя беззащитность и вторая рука, ползущая вверх.