Клетка класса люкс - стр. 9
– Доброе утро, Владимир Андреевич.
– Доброе, – коротко кивнул он. – Сегодня ваш первый рабочий день. Самолет прилетает во Внуково в 15:00. Как раз за шесть часов доедем. Я хочу, чтобы вы познакомились с моей дочерью прямо в аэропорту и сразу же приступили к выполнению своих обязанностей. Понятно?
– Вполне.
Наверное, ожидалось, что в ответ я гаркну: «Так точно», потому что Челноков недовольно поморщился. Но, решив, что женщина и Устав – понятия несовместимые, махнул рукой и приказал Сереже подгонять машину.
Оказалось, это не просто машина, а блестящий серебристый микроавтобус, на заднем сидении которого выпало трястись нам с Сережей. Сам же бизнесмен устроился рядом с водителем и в течение всех шести часов не выпускал из рук «ноутбук» и мобильник, не желая терять ни секунды своего драгоценного времени.
Аэропорт встретил нас надсадным клекотом усталых стальных птиц, чающих дозаправки и предполетного техосмотра, перед новым прыжком в белесое от жары небо. Сережа быстро выяснил, к какому терминалу нужно подтягиваться, чтобы сошедшая на родную землю Эля Челнокова могла сразу же попасть в объятья любящего родителя. Наша делегация чинно выстроилась перед пропускным коридором, из которого поодиночке и небольшими группами уже начали появляться измотанные полетом и таможенной проверкой пассажиры. Я вся напряглась в ожидании подлянки, приготовленной судьбой специально для моей персоны. Слишком живы еще были в памяти заморочки нескольких богатеньких отпрысков, с которыми мне пришлось хлебнуть лиха. И потому я пристально вглядывалась в людской поток, хлынувший на нас из коридора. Интересно, сумею ли я выделить из толпы дочку шефа?
Сумела. Еще бы не суметь! Ее не заметил бы только слепой. Размалеванная ярче хохломы девица, агрессивно покачивая зелено-оранжевым «ирокезом», раздвигала и без того шарахавшихся от нее пассажиров висящей на животе спортивной сумкой. Чтобы убедиться в своих догадках, я искоса глянула на Челнокова и по плотно сжатым губам и нехорошему блеску прищуренных глаз поняла, что попала в точку. То есть в дочку. В этот момент Эля тоже заметила встречающую ее делегацию и уверенным шагом устремилась к нам. По тому, как крепко ее рука сжимала ручку сумки, и другим не столь явным признакам я поняла, что она собирается вести на родной земле активные военные действия за свою независимость. Тоже мне, воительница, а у самой сердце в пятки уходит, едва с отцом глазами встречается! Но свободу, свалившуюся на ее голову в демократичной Великобритании, без боя не отдаст никому.
Неожиданно я вспомнила, как сама возвращалась из Англии после годовой стажировки. Как плясала и пела душа, освобожденная из плена. Как летела домой на белых радостных крыльях, чтобы со всего маху врезаться в хитросплетение колючей проволоки, приготовленной для меня судьбой. Но я слишком любила жизнь, чтобы так просто сдаться, превратившись в экспонат, обозначенный табличкой «Не лезь – убьет». Оставляя кровавые клочья души на жадных стальных колючках, я вырвалась и сломя голову бросилась прочь. А мои белые крылья навсегда остались там, и другим уже не вырасти.
Когда я очнулась, то увидела, что Эля уже стоит рядом и не сводит с меня знакомых зеленых глаз семейства Челноковых. Она радостно улыбается, делая вид, что совсем не замечает испепеляющего отцовского взгляда, и громко восклицает: