Клетка для эгоиста - стр. 16

Лука вновь повернулся, сканируя ее испытующим взглядом, пока они стояли на светофоре. Что было в этих холодных, как металл, глазах, она даже не пыталась угадать. Все же она его побаивалась, как и своей реакции на него…

– Просто назови адрес, Кристина… – напряженно выговорил он, наконец, категорично, как приказ. Она назвала, а потом отвернулась к окну и расслабилась, откинувшись на спинку сиденья. По стеклам стекали капли дождя, и по щекам тоже потекли слезы, совершенно непрошенно и естественно. Она уже стала привыкать к тому, что боль и воспоминания периодически возвращались вновь в самые неподходящие моменты, поэтому не пыталась сопротивляться. Ей просто нужна была пауза, чтобы вновь взять все под контроль, и она была благодарна Луке, что тот оставил ее в покое, как бы не замечая ее слез.

По вечерним пробкам они добрались до ее гостиницы минут за сорок, за которые больше не произнесли ни слова. Лука припарковал автомобиль прямо напротив входа, вышел под дождь и открыл для нее дверь.

– Иди, я подожду, – кивнул он в сторону отеля.

– Спасибо, – произнесла она едва слышно. Ей и правда было гораздо спокойнее, пока он смотрел ей вслед.

Эти две недели в промежутках между работой на полставки, которую ей периодически скидывал Гюнтер, если не успевал что-то сам, Кристина провела за чтением статей о процедуре получения наследства. При отсутствии завещания, которое отец едва ли успел составить, жена покойного должна была получить половину, а вторую половину разделить в равных долях с детьми покойного… Все казалось элементарным и сложным одновременно, учитывая запросы Ларисы. Кристине еще предстояло собрать ряд документов со своей стороны для нотариуса, чтобы подстраховаться, но в общем и целом она не чувствовала себя готовой вступать в какую-то смертельную схватку за свою долю. Вполне допустимо, что Лука сказал правду, и отец действительно ничего не оставил после смерти, так что делить попросту окажется нечего… Может быть, он не посчитал нужным специально позаботиться о дочери, ведь она уже давно стала самостоятельной и не нуждалась в средствах и тем более в обременительной недвижимости в Москве. К тому же мачеха, которая всегда находилась рядом с отцом, влияла на него определенным образом, ведь ей всегда и всего было мало, и она не забывала заявлять о своих потребностях при любой возможности… Во всяком случае, перечить последней воле отца Кристине совершенно не хотелось. Ей было, где жить, и ее жизнь была вполне благоустроенной. Пусть будет так, как он решил. Единственное, что не давало покоя – это потерять абсолютно все, связанное с ним… все, что еще хранило о нем память… Неужели ей никогда больше нельзя будет прийти в свой дом, взять в руки вещи, хранящие его тепло, пройтись по комнатам, где она росла и где он окружал ее заботой, как умел… Если мачеха заполучит дом в Подмосковье, то, скорее всего, его продаст… Ей вполне хватит двух роскошных квартир, которые, скорее всего, уже принадлежали ей, одна в историческом особняке в центре города, другая – в элитном квартале на Кутузовском.

За всеми этими размышлениями Кристине вдруг вспомнился их с папой секрет, который он доверил ей еще в детстве. Он сказал тогда, что о нем никто, кроме них, не должен знать, что это будет только их тайной, и что она всегда должна помнить ключ к этому месту. Конечно, она помнила… Это была простейшая комбинация из шести цифр, представляющая собой дату ее рождения. А открывала она небольшой тайничок в кабинете отца под полом в углу за одним из кресел. Если снять плотно прилегающие друг к другу четыре дощечки паркета, под ними оказывалось небольшое углубление. В нем стоял изящный резной сундучок на кодовом замке, в который папа периодически клал для нее подарки… то сладости, то игрушки… Когда она стала старше, эта игра была забыта, но банковскую карту с круглой суммой на ней, подаренную ей на восемнадцатилетие и послужившую ей дорогой в новую жизнь, он все равно положил именно туда. «Ты знаешь, где найти свой подарок» – сказал он тогда, и она знала… Может быть, он и сейчас оставил там что-то для нее… что-то, что больше никто не мог обнаружить… Только вот попасть в собственный дом теперь представлялось гораздо большей проблемой, чем мог себе представить отец… Едва ли ее туда пригласят… Даже напрашиваться было бы глупо. Однако, в этот момент она вновь подумала о Луке… Могла ли она ему доверять?..