Китайский проезд - стр. 34

– А я вам еще раз русским языком объясняю! – с непонятной враждебностью повторила Александре молоденькая приемщица документов с лицом красавиц итальянского художника Боттичелли. – Без адреса не регистрируем! Как я буду их регистрировать? Где? На Луне? Освободите окно! Следующий!

А в региональном Управлении коммунальным имуществом (улица бывшая Станиславского, дом 79, подъезд 9, третий этаж, комната 16, прием посетителей только по предварительной записи по телефону, дополнительная информация: по случаю ремонта проход через подъезд 7, вход со двора) томная заведующая с глазами и фигурой Шехерезады, кутаясь от холода в норковую шубу и угощая гостей растворимым кофе из двухлитрового китайского термоса с неземными павлинами, бессильно развела тонкими руками в старинных серебряных перстнях:

– Как же я выдам им документы на дом, если у них еще бизнес не зарегистрирован? Что я? Просто отдам двум американцам целый особняк в Москве? Да меня за это в тюрьму посадят!

– Надо дать! – стеснительно сказала Винсенту Александра после первой недели их мытарств.

– What do you mean «nado dat»? – спросил Винсент.

Александра смутилась и покраснела до шеи:

– Ну, я не знаю, как сказать… У нас есть хорошие обычаи и есть плохие обычаи…

Тут вмешался Робин. Двумя жестами он объяснил Винсенту, что Александра имеет в виду.

– Ах, взятка! – воскликнул Винсент. – Так у вас тоже! Что ж ты мне с самого начала не сказала?

Выяснилось, что Александра ничего о размерах взяток не знает и давать их не умеет. Винсент тоже не мог рисковать своим положением президента международной компании («Ты можешь представить – я, президент международной компании, буду совать взятки каким-то русским девчонкам! Конечно, они все красотки, но все же…»). Короче, дать первую взятку выпало Робину – если он влипнет на этом, то легко объяснить, что он немой, что-то не понял, думал, что это государственная пошлина и т. п.

Как ни странно, операция с первой же взяткой прошла у Робина блестяще: он молча подал в окошко № 3 те же документы и незапечатанный конверт с деньгами, красавица Боттичелли тут же вскрыла конверт, пересчитала деньги и, не глядя на взмокшего от страха Робина, сказала негромко:

– Еще пятьдесят…

Но Робин не знал этих слов и лишь улыбнулся бессильно.

Она подняла на него глаза, враз определила в нем иностранца и сказала с чистеньким английским произношением:

– Another fifty.

Робин выгреб из кармана все, что у него было – две десятки и пятерку. И жестами показал, что больше у него нет ни цента.

– O’kay, – сказала «Боттичелли», легким жестом сбросила деньги в ящик и стала не глядя штамповать документы жирным чернильным штампом, говоря куда-то в глубь комнаты: – Во блин! Уже кто только сюда не едет! Черные, немые! Медом тут у нас намазано! – И подала Робину какую-то квитанцию. – O’kay, sir! Go to the «SberBank» on Miasnitskaya street and pay ten thousand dollars. Take a receipt and come back at Thursday… (Ладно, сэр. Идите в Сбербанк на Мясницкую улицу и уплатите десять тысяч долларов. Возьмите квитанцию и возвращайтесь в четверг.)

Робин в изумлении открыл рот.

– What? – спросила «Боттичелли».

Он в ужасе показал на пальцах:

«ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ?????»

– Sure. Ну да, это стандартная пошлина, – сказала «Боттичелли», но все-таки улыбнулась, увидев искреннее отчаяние на его лице: – All right, я дам вам скидку на переводе ваших документов. – И снова повернулась в глубину комнаты: – Катя, ты переведешь ему за сотню, налом? Иди глянь: он хоть и немой, но без кольца. И выглядит как холостой…