Киселёв vs Zlobin. Битва за глубоко личное - стр. 29
Киселёв: Общий мировоззренческий вектор, скажем, телеканала «Россия» уж точно отличается о того, что мы видим на телеканале «Дождь». Ты с этим спорить не будешь. Это есть. С другой стороны, нам не обязательно копировать Америку. У нас свой уклад. Диапазон мнений, представленных внутри телеканала «Россия», шире, чем на любом из отдельно взятых американских каналов. И уж там точно представлен не только, как ты выразился, «государственный стандарт». Иначе ток-шоу не были бы столь популярны у нас. Сам формат таких программ основан на конфликте мнений. Это часть драматургии. Без конфликта не о чем спорить, а у нас – до хрипоты. И мы считаем, что так интересней. Если бы существовал лишь «государственный стандарт», то тебя, Коля, не приглашали бы в наши студии. А так – есть ты. Да еще в таком объеме, что тебя и на улицах люди узнают.
Злобин: Послушай, но мы знаем списки людей, которые просто не попадают на телевидение, так что они ничего сказать там не могут. Мы знаем программы, которые закрываются, потому что они сочтены антигосударственными или недостаточно прогосударственными. Я уж молчу про многочисленные сравнительно свежие законы о «защите информации», изъятии информации о чиновниках, депутатах…
Киселёв: Я не знаю программ, которые закрыли потому, что сочли антигосударственными. Ни одного оппозиционного интернет-ресурса тоже не было закрыто, даже в ходе президентской избирательной кампании. На два дня, кажется, закрывали Навального, но это был результат судебного решения по частному иску от Дерипаски по конкретному случаю, не имеющему отношения к выборам. Я не знаю и списков людей, которым нельзя ходить на телевидение по политическим причинам. Редакция решает, кого приглашать в студию, а кого нет. Кто может приказать «Дождю» кого-то не приглашать? Чушь какая-то.
Или вот, например: у нас принят федеральный закон, согласно которому на государственном телеканале «Россия» эфирное время, отведенное на освещение работы политических партий, делится между четырьмя парламентскими партиями поровну. Исполнение скрупулезно контролирует Центральная избирательная комиссия, получая и проверяя ежемесячные отчеты. Если в каком-то месяце баланс нарушен, то в следующем месяце недобравшая эфирное время партия в обязательном порядке получает компенсацию. Партии самостоятельно решают, кого от себя выставить на дебаты, дискуссию или представление позиций. Но и за пределами партийных квот интересного человека, независимо от его взглядов, конечно же, пригласят на телевидение. Более того, за такими людьми идет буквально охота. Редакции постоянно ищут новые лица.
Всех ли в Америке приглашают в студии ведущих каналов? Нет. Не всех. Часто ли в студии появлялись лидеры движения Occupy Wall Street? Вообще не появлялись. Вместо того чтобы этих людей послушать, их смывали брандспойтами с улиц. Все просто. Когда я, будучи в Америке, спросил у руководителей Национального пресс-клуба США имена лидеров Occupy Wall Street, никто не смог их назвать. Ни одного. У нас Навального, электоральный рейтинг которого лишь несколько процентов, знает, как говорится, каждая собака. Я уж не говорю о Явлинском. На президентских выборах он набрал чуть больше одного процента, но его все знают.
Злобин: