Кирза и лира - стр. 50

Мы за столами так и обомлели. Какие ещё команды?!

– Вста-ать! Смир-рна! – рявкает бычара.

Ба-бах! Наши лавки-сиденья с обеих сторон столов с грохотом отлетают, словно ими выстрелили. Ослабевшие, казалось, ватные ноги срабатывают, как новые безотказные катапульты. Мы, вытянувшись, замираем, кто с кружкой в руке, кто с куском хлеба во рту.

– Весь полк давно уже в строю, понимаешь, а э-эти-и… – ревет, буравя нас своими бешеными глазами, старшина. – Раз-згиль-дя-яи! Вам что, ос-собое приглашение нужно, а? У кого здесь, я спрашиваю, пл-лохо со сл-лухом?

– Мы эта… котле-еты… та-ащ… – давясь хлебным шариком, в зловещей тишине, сипит Мишка.

Ой, про котлеты это он сейчас зря… Глохни, Мишка. Молчи! Не надо!

– А-а!.. – Неожиданно расцветает в нежной улыбке старшина (В-во, метаморфоза!). – Так вот в чем дело! – Сладостным голосом восклицает он. – Они, оказывается, котле-еты сидят ждут, голубчики! А мы, там на плацу, значит… Вот оно что! – радуется уже вместе с нами старшина, похоже дошло до него.

– Ага… Ну!.. – расслабившись, расплываясь в дурацки ответных улыбках подтверждаем мы. – А что?

– Хорошо-о, оч-чень хорошо! – елейным голосом «поёт» старшина. – Бу-удут вам, сынки, сейчас котлеты, обяза-ательно щас будут. – Улыбка мгновенно исчезает с его лица, вместо неё на лице возникает маска разъярённого дракона, в нас летит грозное и громовое. – А н-ну, м-марш все отсюда, мудаки, понимаешь, япона мать! Бег-гом все в строй, я сказал, на плац! Разгильдяи!

Мы, с выпученным от ужаса глазами, как ошпаренные сиганули из столовой. Да в горячке, ёшкин кот, летим кто куда. Расположение-то Учебки мы еще не знаем, ну и рассыпались в окрест, как те спички со стола. Завал! Пока разобрались где-что, да куда надо бежать, так вот на плац, да с разных сторон, как те сайгаки, и влетали. Нет, сайгаки, пожалуй, к нам не подходит, дикая живность, как-никак, хотя… Ладно, пусть будет – влетели как десантники – в кино сам видел, так у них всё там здорово получалось. А, в общем, не важно – сайгаки, десантники – главное, что все равно прибежали раньше этого страшилы бугая…

Там, на плацу, на нас глядя, все падали со смеху – чуть ли не в лёжку. На нас показывали пальцами: «Ха-ха-ха! Глядите, вон, ещё бежит! А вон ещё один скачет!.. Ха-ха-ха! И вон, ещё… И вон!..» Вспоминать не хочется. Да, кстати – открытие! Очень хорошо, что в армии штаны-галифе такими широкими делают. Там, на плацу, я и обнаружил, что так с кружкой в руке и прискакал. Точно. Ну и куда её тут теперь девать, как-никак народное добро, не выбрасывать же? Не поймут. Сунул в штаны, и… не стало её. Совсем не заметно. Потерялась, родимая, в тех крыльях-фалдах… Во, дела! Хоть ещё парочку таких толкай. Классные штанишки нам оказывается выдали, я вам скажу, практичные.

После этого случая в столовой мы потом много и часто кроссы бегали со старшиной вместе, и без него… Но он всегда был рядом, заботливый такой, чуткий, внимательный. Всегда нас подбадривал, гонял нас родных, «как сидоровых коз», развивал наш аппетит, при этом часто напоминая про Гришкины котлеты. «Вот же ж, гад, злопамятный какой!»

Котлеты котлетами, а нас, оказывается, оторвали от несостоявшегося завтрака не просто так, а на очень важное мероприятие. А мы-то, глупые, ещё расстраивались – ох, завтрак, наш завтрак… Строем, повзводно – всё диковинно так! – повели на экскурсию по учебному полку. Да, на экскурсию! Вот что, оказывается, нам нужно было в первую очередь, а не завтрак.