Кира и шейх - стр. 15
Возвращаюсь в свою спальню и, брезгливо переступая через неподвижное тело, достаю из шкафа свежую футболку и джинсы. Бельё. Натягиваю всё на себя. Пару минут размышляю, что же мне ещё надо взять с собой. Но понимаю, что у меня ничего нет. Мне нечего брать в мою новую иную жизнь.
Хотя нет: отодвигаю ящик стола и достаю свой загранпаспорт, который я предусмотрительно сделала на случай, когда я наконец-то смогу поехать куда-нибудь заграницу.
Беру сумочку, пакет с осколками и окровавленной одеждой и выхожу на лестницу. Никого нет.
Спускаюсь по пахнущим кошками ступенькам и выхожу из подъезда.
Я знаю, что я больше не вернусь сюда.
Оглядываюсь по сторонам: как странно, сегодня время словно застыло мёртвой стрекозой в кусочке янтаря, и я не вижу привычных алкашей и торчков у нашего подъезда, обычно облепленного ими, как помойными мухами.
Ещё не наступил тот самый московский час пик, когда грузные толпы вываливаются из перетруженного брюха бизнес-офисов только для того, чтобы снова ввалиться в клоаку метро. Я щурюсь на этот звенящий тишиной день, как будто сама провалилась в иное измерение и пространство, и проверяю камеру над подъездом.
Нет, её по-прежнему нет. И хотя мой город весь усеян ими, как ёжик иголками, на наши хрущобы решили махнуть рукой: всё равно под снос. И я начинаю дышать чуть свободнее: у меня появился ещё один шанс. Шанс продлить свою жизнь, создать иллюзию свободы.
Я с невозмутимым видом иду в сторону парка, не медленно, но и не быстро. Чтобы не привлекать внимание. Такое ощущение, что мои инстинкты сами управляют моими рефлексами и телом, пока я выполняю заданный кем-то алгоритм. Мне нужно найти мусорные баки. И желательно не в нашем районе. Мозг размеренно отмеряет мысли. Двадцать минут до парка. Полчаса на раздумья. Телефон. Я вспоминаю, что я отключила на нём звук, когда встречалась с риэлтором: деловая этика. Так. Риэлтор. Через час у меня встреча, на которой я должна была внести залог в свою новую счастливую жизнь. Которой больше нет. Она разбилась как та проклятая банка, осколки которой я сейчас несу в кровавом пакете.
Деньги. Ваня. Мысли, как кусочки паззла складываются в картинки в моём сознании. Как Иван мог забрать все мои деньги?! Как он мог?! Он же всегда защищал меня. И что этот урод бормотал про Волкова…
Я подхожу к забору и заныриваю в прохладу леса: я помню, как в детстве и в юности мы играли здесь. По дорожкам прогуливаются собачники со своими питомцами, но я целенаправленно иду в самую гущу деревьев, пока моя фигура не растворяется в этой тёмной изумрудной зелени.
Прислоняюсь спиной к древнему дубу, который, скорее всего, пережил нашествие Наполеона. И вот теперь наконец-то разрешаю себе дышать. Роняю на землю проклятый пакет со страшным грузом, и он с тихим шуршанием падает в траву, которая поглощает его. Липкими от адреналина пальцами разблокирую свой смартфон и печатаю сообщение риэлтору: «Прошу меня извинить, мои планы изменились. К сожалению, я больше не заинтересована в вашем предложении». Так, интересно, этого достаточно? Да. Я не обязана никому ничего объяснять. Тем более в Москве. Чем меньше сейчас я суечусь и оставляю цифровых и физических следов в пространстве, тем сложнее потом будет проследить мой путь.
С этим покончено. Дальше. Захожу в новостной агрегатор и набиваю Волков – имя босса моего брата. Этот говнюк не врал. Вся новостная лента пестрит заголовками: «Сегодня следственный комитет задержал подозреваемого по делу о незаконном обороте…», «Леонид Волков останется в следственном изоляторе до суда, на котором ему будет избрана мера пресечения…». Всё ясно. Это серьёзно и надолго. Возможно, он выпутается, но это значит, что теперь все под прицелом. Ваня работал на него. Все счета и банковские карты арестованы. Ему нельзя светиться. Вот почему он залез в мою нычку. Ему нужен был нал. Так же, как и мне.