Кир Великий. Первый монарх - стр. 31

Некоторые останавливались на улочках Вавилона послушать Исайю. Ведь говорил он с ними так, будто слова шли от Яхве, Господа. «Я подниму против них мидян. Луки их сразят юношей и не будут знать пощады». Исайя призывал слушателей посмотреть на север и обратить внимание на горы. «Большой шум на горах, как бы от царств и народов, собравшихся вместе. Господь Саваоф обозревает боевое войско».

В действительности сила Астиага в горах росла и распространилась на Арарат, урартов, манна и скифов.

Затем в Парсагардах заболел и умер Камбис, и только несмышленые внуки стояли у его ложа.

Горы служили народам укрытием – такой вывод сделал для себя Кир. Оказалось, что на далеком севере, в величественных Голубых горах, это так же справедливо, как и на плато вокруг мирных Парсагард. По-видимому, войны и эпидемии, а также переселения народов, словно большие реки, выбирали для себя обширные равнины, выходящие, как правило, к морю. Так же, кстати говоря, формировались цивилизации с их окруженными стенами городами и торговыми путями. А когда народы по различным причинам хотели избежать конфликтов низменностей, они искали для себя уединения поближе к вершинам и, если им удавалось найти удачное место, прекрасно там существовали.

У Голубых гор Кир покинул пределы цивилизации. Эти горные цепи поднимались до таких высот, что издалека казались голубыми бастионами. Однако и в этой дикой местности, вовсе не имеющей дорог, он и его армия натолкнулись на знак Великой богини. Следуя по лощине на север, всадники проехали под скалой, на которой были высечены двигавшиеся в том же направлении фигурки. Некоторые из них, вероятно, были богами вершин, поскольку стояли на других, припавших к земле и изображавших горы. Процессия состояла из женщин с покрытыми головами и в длинных юбках. Они следовали за богиней в короне, восседавшей на льве. Кир распознал в новом обличье вавилонскую Иштар, хотя ее изображение несколько заросло лишайником. Ехавший рядом Вартан ничего не знал об этих богах, поскольку они принадлежали древнему народу, который исчез из этих мест, оставив после себя только название хатти, или хетты, а также развалины громадных каменных крепостей. Вартан был невысокого мнения о богах, позволивших своим верующим рассеяться, как пыль на ветру. Но, вероятно, допустил он, эти хеттские божества рассердились. Он понимал, что Великой богине трудно понравиться, а ее могущество простирается на все страны.

– Даже повелитель Кир Ахеменид, – сказал он, – носит ее знак на своем кинжале.

Вартан, сын Гарпага, присоединился к персидским всадникам в предгорье. Он оказался армянином, из чего следовало, что армией Мидии командовал армянин. Как и отец, Вартан скрывал свои мысли и выглядел слишком печальным, казалось, он не умеет смеяться и радоваться. Свой угрюмый вид он объяснял всесилием Матери Иштар.

– Мужчины не знают ее тайн, только женщинам они известны. У женщин нет собственной страны, они не хранят верность одному царю. Когда покоряют их страну, убивают или уводят в рабство мужей, жены просто переносят свои горшки для стряпни и детей к очагам завоевателей и рожают новых детей. Возможно, они накладывают проклятья на новых мужей, стараются их отравить, но сами остаются жить. Я никогда не удивлялся, если в халдейском Уре встречал несущую воду молодую самаритянку, особенно симпатичную. Наверное, Великая богиня имеет к этому какое-то отношение. Я слышал, что за Белыми горами, в степях, сохранилось целое племя женщин, скачущих на лошадях вокруг могил мужей. Мне неизвестны факты, но я подозреваю, что Великая богиня не будет слишком милосердна к мужчине, если он ее оскорбит.