Кино и прочее - стр. 26
– Рязанского воеводу – старика Кофу. Этот старый бешеный лис стоит сотни твоих нукеров.
– Ты его знаешь?
– Да, когда-то он был дружинником у моего отца.
– Иди, коназ,– кивнул Бату-хан.– Если ты понадобишься мне. Я тебя позову.
Но не успел Глеб сделать несколько шагов, как его остановил Субудай-богадур.
– Постой. Расскажи мне про этого старика.
На Рязань опустилась тревожная ночь. На городских стенах трепетали сполохи костров. Рязанцы поддерживали огонь под котлами со смолой и маслом. На гребнях крепостных стен и валов караулили дозорные. Когда они оборачивались в сторону города, то видели спокойное мерцание лучин и свечей в окнах. Когда же смотрели в сторону орды, то видели море костров и тени людей, мелькавшие между ними. Со стороны монгольского войска доносились буйные выкрики и песни табунщиков.
– Господи, прости и помилуй,– прошептал рязанский воевода, глядя на орду. Он слышал не только выкрики пьяных кочевников, но и перестук топоров – для предстоящего штурма пленные сколачивали лестницы.
– Не спать!– перекликались дозорные.
– Не спать!.. Не спать!.. Не спать!..– плыло в студеном ночном воздухе, облетало стены и валы и вновь возвращалось к главным воротам.
Неожиданно появилось несколько пьяных монголов. Они стремительно проскакали вдоль крепостных валов, вернулись к воротам и принялись хрипло браниться.
– Ах вы, морды!– почти в голос завопили со стены дозорные.– Ироды!!!
И принялись пускать в монголов стрелы. Им ответили тем же. Несмотря на то, что монголы были пьяны, их стрелы с воем перелетали через стену, только чудом никого не ранив и не убив.
– Прекратить!– приказал Кофа дозорным.– Нам стрелы утром понадобятся!
Он спустился со стены и лег на топчан в избе с отдыхающими дозорными.
– Не спать!– доносилось с городских стен.– Не спать!..
Вадим Данилович прочитал «Отче наш» и сомкнул веки.
Ему приснилась пора юности. Тот день, когда рязанская дружина вернулась из удачного похода в Дикое поле. Ему приснился радостный перезвон колоколов, плывший над городом, и толпа народа, встречающего дружину возле городских ворот. И он снова увидел лучистые глаза светловолосой девушки, которая вскоре стала его суженой. Во сне он спешился и снял шелом. А девушка подбежала к нему и обняла со смехом. И он вновь чувствовал биение ее сердца сквозь доспех…
– Вадим Данилович, вставай! Просыпайся!!!
Кофа резко сел:
– Что стряслось?!
– Вадим Данилович, поднимись на стену!– лихорадочно прошептал один из дозорных – молоденький, еще безусый паренек.
– Да что случилось то?!
– Поднимись на стену, сам все увидишь!..
В груди у воеводы похолодело. Он глянул в окно, но на улице все еще царила ночь. Вряд ли монголы решились штурмовать затемно. Но что-то снаружи происходило. Вадим Данилович услышал странный звук, растекавшийся в ночном воздухе, словно где-то в лесу вековые сосны не валили пилами да топорами, а заставили ломать деревья сказочных великанов.
Кофа торопливо надел полушубок, вышел из избы и поднялся на стену.
Шум доносился со стороны орды. Вадим Данилович принялся смотреть в темноту, он не понимал, что задумали монголы. Дозорные тоже замерли, они тоже пытались понять, что происходит в орде.
И вдруг Кофа понял, что задумали монголы. И в тот же миг в городе принялись перекликаться петухи. Будильные петухи в лагере монголов тоже принялись кукарекать.