Ким Филби. Неизвестная история супершпиона КГБ. Откровения близкого друга и коллеги по МИ-6 - стр. 22

В июне 1933 года Ким навсегда покинул Кембридж. Должно быть, он почти сразу же уехал в Вену (в своей книге он пишет, что его подпольная деятельность началась в Центральной Европе в июне 1933 года). И, насколько помнится, до отъезда мы с ним так и не увиделись. Элизабет Монро^>5 пишет, что Ким твердо намеревался улучшить свои познания в немецком, чтобы попасть на дипломатическую службу. Кажется, он не слишком распространялся об этом своем намерении: даже у меня сложилось тогда смутное, но ошибочное впечатление, что он занимается постдипломным обучением в Венском университете. (Его немецкий язык был и так уже достаточно хорош; если бы он думал только о дипломатической службе, то стоило бы лучше отправиться на год во Францию. При этом обязательным является практическое владение французским языком.) Возможно, главная причина его отъезда в Австрию заключалась в том, чтобы окунуться в гущу европейской политики. Если так, то он сделал правильный выбор: зимой 1933/34 года канцлер Дольфус разгромил венских социалистов, а правительственная артиллерия открыла огонь по жилым кварталам рабочих. Как теперь известно, Ким активно помогал представителям левого крыла спасаться от полиции, включая беженцев из нацистской Германии.

Я еще долгое время ничего не знал об этом. Ким почти не писал мне, да и в любом случае не мог бы свободно писать об этом в сложившейся ситуации. Но в феврале 1934 года я получил письмо, в котором он сообщал, что собирается жениться на девушке, с которой уже несколько недель проживает в очаровательной квартире. Квартиру он описал подробно, а вот о девушке – почти ни слова. В ответном письме я поздравил его, добавив, что, к моему сожалению, на этом, наверное, его путешествия закончатся. Раньше у меня теплилась надежда на то, что после окончания летнего семестра в Оксфорде мы с Кимом, возможно, совершим еще одну поездку за границу, прежде чем каждый из нас начнет зарабатывать себе на жизнь.

Лиззи (она сама так произносила свое имя – не Литци) была еврейкой, частично венгерского происхождения, коммунисткой или сочувствующей коммунистам, на год или два старше Кима^>6. Раньше она уже была замужем и развелась. Ким познакомился с ней вскоре после прибытия в Вену и на какое-то время поселился в доме ее родителей. Они приехали в Лондон в мае 1934 года, это случилось за несколько недель до того, как я их увидел. До середины июня я был по горло занят подготовкой и сдачей последних экзаменов, а после того – в неменьшей степени – увлечен одной немецкой девушкой. Лишь в июле я впервые увидел Кима и Лиззи в доме Доры Филби на Эйкол-Роуд. Лиззи оказалась не такой, какой я ее представлял: эдакая jolie laide[16], даже, наверное, больше laide, чем jolie, очень женственная, не «явная интеллектуалка», но очень живая, полная вдохновения; ее привлекательность лежит в ее живости и ощущении веселья. Едва ли она соответствовала представлениям семейства Кима о его будущей супруге; но уже с подросткового возраста он научился самостоятельно принимать решения…

К тому времени я уже несколько освободился от своих забот. Немецкая девушка решила вернуться во Франкфурт, а для поиска работы сейчас была не лучшая пора. Как раз в это время был убит австрийский канцлер Дольфус. Вена явно казалась тем местом, каким был Берлин шестнадцатью месяцами ранее. Дополнительную привлекательность Вене придавало то, что путь туда лежал через Франкфурт.