КиберМиха. Полукровка - стр. 15

тессерария Клавдия направились в обратную сторону. Меня сразу посадили на степную лошадку и поставили в середину колонны. Руфус отправил двоих своих всадников в авангард для разведки, как никак мы едем в приграничной территории, то есть в любой момент существует риск прорыва отряда кочевников. В другой жизни, в своём детстве мне довелось научиться управлять лошадью, всё же рос я на Кубани, да и родом из казаков. Стыдно не уметь ездить верхом. Хотя джигитом я не стал, но всё же. Судя по тому, что я узнал о теле, в которое попал, Михар кочевник. А кочевники учат своих детей управлять конём с трёх лет, в том числе и девочек, но мальчикам уделяется особое внимание, ведь это будущие воины. Думаю, что мне надо просто довериться телу, тогда у меня не будет проблем при езде. А свою пятую точку я не натру до кровавых мозолей. Ехать рядом с жрецом, да не воспользоваться возможностью поговорить – глупость. Вот я и решил рискнуть разговорить Плиния, заодно попрактикуюсь в разговорном знании языка. Подслушав, как Клавдий обращался к жрецу, я решил воспользоваться таким же обращением.

– Пастырь Плиний, не опасаетесь, таким маленьким отрядом продвигаться вперёд, – похоже у меня всё же были искажения слов, так как Плиний поморщился, но явно понял мой вопрос.

– На протяжении всей границы патрулируют местность, такие же отряды, как у тессерария Клавдия. Обычная турма составляет всего три декурии, а усиленная может включать в себя до четырёх, – ответил Плиний.

– Патрулирование ведут по левому берегу Кубани? – не унимался я с вопросами.

– Авары называют эту реку Кубань? Я слышал, что кочевники Кавказа называют реку Псыжь. У нас река называется Кофен, так же отмечено на картах. И да, ты прав, патрулирование ведут по левому берегу реки, – ответил жрец.

– Со мной что будет, если я откажусь идти в послушники или в легионеры? – вновь задаю вопрос.

– Твою судьбу в таком случае решит Верховный жрец храма в Феодосии. Скорей всего продадут в рабство, но могут просто отсечь голову, – спокойно ответил жрец, будто речь идёт о том, что надо отрезать кусок сыра, при этом он ничуть не раздражался от моих вопросов.

– Кому нужен однорукий инвалид? Допустим послушником, ещё куда ни шло, а легионером совсем непонятно, – не умолкал я, замечая, что в процессе диалога лучше понимаю собеседника.

Хорошо, что парень, в которого я попал, знал язык, на котором говорят его враги. Интересно с аварским языком также легко переключусь?

– Наши боги сильны, титаны найдут, чем тебя удивить, если согласишься на божественное посвящение, – ответил Плиний.

– Нет, я не против веры в богов. Но чтобы выросла новая рука? Что-то не слыхал о таком, плохо верится в такое чудо, – выразил глубокое сомнение я.

Плиний усмехнулся, но промолчал, по его морщинам на лбу заметно, что он над чем-то размышляет. Я стал глазеть по сторонам. Как-никак в прошлой жизни я родился в этих краях. Только вот сейчас совсем не узнавал эти места, даже не взялся бы сказать, где мы едем сейчас. Хотя дорога имелась, что меня не удивляло. Когда-то на уроках истории, в школе, я не раз слышал, что римляне уделяли много времени и средств на строительство дорог в своей империи.

– Проникнешься истинной верой, сможешь понять, что заблуждался. Даже жрецы с верой на устах излечивали смертельные болезни, оживляли мёртвых, – вновь заговорил Плиний.