КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы - стр. 144

Сына Лакобы приговорили к расстрелу за «участие в контрреволюционной организации». Приговор был приведен в исполнение в страшные дни осени 1941 года, когда Сталин и Берия расстреливали тех, кого боялись оставлять наступавшим немцам. Тогда было расстреляно 500 человек, среди них крупные военачальники.

Хрущев рассказал, как именно Берия был переведен в Москву. Сталин как бы невзначай заметил:

– Надо бы подкрепить НКВД, помочь товарищу Ежову, выделить ему заместителя. – И обратился к Ежову: – Кого вы хотите в замы?

Тот ответил:

– Если нужно, то дайте мне Маленкова.

Сталин умел делать в разговоре паузу, вроде бы обдумывая ответ, хотя у него давно каждый вопрос был обдуман.

– Да, – сказал Сталин, – конечно, Маленков был бы хорош, но Маленкова мы дать не можем. Маленков сидит на кадрах в ЦК, и сейчас же возникнет новый вопрос, кого назначить туда? Не так-то легко подобрать человека, который заведовал бы кадрами, да еще в Центральном Комитете. Много пройдет времени, пока он изучит и узнает кадры.

На этом разговор вроде закончился. А через какое-то время он опять поставил перед Ежовым прежний вопрос:

– Кого вам дать в замы?

На этот раз Ежов никого не назвал. Тогда Сталин предложил сам:

– А как вы посмотрите, если дать вам заместителем Берию?

Берия находился там же, в кабинете Сталина.

Ежов резко встрепенулся, но сдержался и ответил:

– Это – хорошая кандидатура. Конечно, товарищ Берия может работать и не только заместителем. Он может быть и наркомом.

Тогда Берия и Ежов находились в дружеских отношениях. Как-то в воскресенье Ежов пригласил Хрущева и Маленкова к себе на дачу, там был и Берия. Когда Лаврентий Павлович приезжал в Москву, то всегда гостил у Николая Ивановича…

Сталин сухо ответил:

– Нет, в наркомы Берия не годится, а заместителем у вас будет хорошим.

И тут же продиктовал Молотову проект постановления.

Хрущев после заседания подошел к Берии и поздравил его. Тот ответил:

– Я не принимаю твоих поздравлений.

– Почему?

– Ты же не согласился, когда тебя прочили заместителем к Молотову. Так почему же я должен радоваться, что меня назначили заместителем к Ежову? Мне лучше было бы остаться в Грузии.

Назначение Берии в наркомат внутренних дел было для него, судя по всему, малоприятным сюрпризом. Все-таки он возглавлял крупную партийную организацию и в случае перевода в Москву мог рассчитывать на пост в ЦК, а не в отраслевом наркомате. Уход с партийной работы выглядел понижением. Тем более, что утвердили его даже не наркомом, а всего лишь первым заместителем, хотя наверняка ему намекнули, что это назначение с перспективой.

В литературе бытует такая версия, будто Ежов, узнав, кто определен ему в могильщики, попытался отсрочить казнь и отдал распоряжение арестовать Берию. Шифровку получил нарком внутренних дел Грузии Сергей Арсеньевич Гоглидзе. Но он не выполнил распоряжение взять первого секретаря под стражу, а показал шифровку Берии. Тот срочно вылетел в Москву, пробился к Сталину и вымолил себе жизнь.

Это не более чем анекдот. Своеволия Ежов никогда не проявлял. А выписать ордер на арест Берии нарком просто не имел права: первых секретарей ЦК нацреспублик брали только с санкции политбюро, то есть Сталина.

Сын Георгия Максимилиановича Маленкова пишет, что, по словам отца, именно ему Сталин поручил найти для наркомата внутренних дел первого зама, имеющего опыт партийной работы. Маленков перепоручил это своему заместителю. Тот и предложил кандидатуру Берии. Сталину назвали семь фамилий. Сталин выбрал Лаврентия Павловича.