КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы - стр. 111

«Поручить секретарям национальных ЦК, крайкомов и обкомов дать разъяснение узкому активу работников ОГПУ о причинах последних перемен в руководящем составе ОГПУ на следующих основаниях:

1. Тт. Мессинг и Бельский отстранены от работы в ОГПУ, тов. Ольский снят с работы в Особом отделе, а т. Евдокимов снят с должности начальника секретно-оперативного управления на том основании, что…

б) они распространяли среди работников ОГПУ совершенно не соответствующие действительности разлагающие слухи о том, что дело о вредительстве в военном ведомстве является «дутым» делом;

в) они расшатывали тем самым железную дисциплину среди работников ОГПУ…

ЦК отмечает разговоры и шушуканья о «внутренней слабости» органов ОГПУ и «неправильности» линии их практической работы как слухи, идущие без сомнения из враждебного лагеря и подхваченные по глупости некоторыми горе-»коммунистами».

Разработка Тухачевского продолжилась. Причем некоторые сообщения были фантастическими. Агент Зайончковская, дочь бывшего генерала царской армии, сообщила в 1934 году: «Из среды военной должен раздаться выстрел в Сталина… Выстрел этот должен быть сделан в Москве и лицом, имеющим возможность близко подойти к т. Сталину или находиться вблизи его по роду своих служебных обязанностей».

Тогдашний начальник Особого отдела ГУГБ НКВД Гай написал на донесении:

«Это сплошной бред глупой старухи, выжившей из ума». Но ее донесения продолжали ложиться в дело Тухачевского.

Подлинную цену Тухачевскому Сталин знал, и талантливый военачальник становится заместителем наркома обороны, потом первым заместителем, получает маршальские звезды, избирается кандидатом в члены ЦК.

Но в 1937-м настала очередь военных.

Многие историки полагают, что если Тухачевский и не был немецким шпионом, то уж точно пал жертвой немецкой разведки, которая подсунула чекистам умело сфабрикованную фальшивку, так называемую красную папку, а подозрительный Сталин ей поверил… Однако Сталин не был легковерным человеком.

Маршал Тухачевский, разумеется, не являлся немецким шпионом, но был германофилом, поклонником немецкой армии, как и почти все высшее руководство Красной армии в те годы.

В те годы германский военный опыт тщательно изучался советскими военачальниками. Сменивший Троцкого на посту наркома по военным и морским делам Михаил Васильевич Фрунзе, высоко ценивший генеральный штаб немецкой армии, писал: «Германия до самого последнего времени была государством с наиболее мощной, стройной системой организации вооруженных сил».

Советским военачальникам нравился ярко выраженный наступательный дух немецкой армии. Историки говорят об уважительном, а то и восхищенном, с оттенком зависти отношении командиров Красной армии к немецкой армии.

Когда немецкие танкисты и летчики летом 1941-го обрушились на Красную армию, отступающие советские командиры не подозревали, что оружие, которым немцы воевали против России, создавали для немцев сами русские. И что немецкие генералы, которые в 1941-м вторглись в Россию, учились военному делу в нашей стране.

Первое соглашение о сотрудничестве Красной армии и рейхсвера было подписано в августе 1922 года. Версальский договор лишил разгромленную Германию права создавать современное оружие. Политбюро предоставило немецкой армии право строить военные объекты на территории Советской России, проводить испытания военной техники и обучать личный состав. В ответ немцы щедро делились с Красной армией своими военными достижениями.