Кексбург 2049 - стр. 12

Но когда крышка наконец-то со скрипом открылась, вместо изящной косметички в упаковке обнаружилось… нечто…

Высотой почти в два метра. Металлическое, гулкое, с блестящими титановыми мышцами. На груди у него горела надпись: «БОЕВОЙ РЕЖИМ: АКТИВИРОВАН».

В руках оно держало… фен. С гулом реактивного двигателя.

– Это… – выдохнула Алина. – Не косметичка.

– Да это же шкаф с ногами! – ошеломлённо сказал Федот.

Монстр повернул к ним голову и металлическим голосом произнёс:

– Я – Бронякос. Ваша красота и безопасность – моя миссия. Кому завить локоны и кого ликвидировать первым?

– Господи, – простонала Алина. – Мне нужно было не разрешение, а инструкция по эксплуатации!

Мишель с надменным видом хмыкнула:

– Я всегда говорила: цивилизация погибнет не от войн, а от неудачного шопинга.

А Джимми восторженно завизжал:

– Ура! Теперь у нас есть личный трансформер! Пошли ловить преступников и делать селфи!

Коробка, в которой «косметичку» привезли, едва успела опустеть, а новый боец уже ожил и принялся наводить порядок.

– Активирую режим «салон», – металлическим басом объявил Бронякос, и тут же его левая рука трансформировалась в гигантский щипец для завивки, а правая – в баллон с лаком.

– Господи, – Алина схватилась за голову. – Он собирается делать нам укладку силой!

Федот отпрыгнул в сторону, когда блестящий «щипец правосудия» щёлкнул прямо у его уха.

– Эй, железяка! Это не тот детективный инструмент, о котором мы договаривались!

Собаки разбежались по складу.

– Он пришёл за нашими хвостами! – завизжал Джимми и сиганул в коробку.

– А я знала, что будет бардак, – мрачно произнесла Мишель. – Француженка всегда чувствует катастрофу.

Боня же, как всегда, философствовала:

– Может, это судьба? Нас ждёт либо смерть, либо стильная укладка.

Тем временем Бронякос сделал шаг вперёд, пол задрожал, лампочка мигнула, и робот произнёс:

– Запуск процедуры: антиуголовный педикюр.

На полу с жутким скрежетом выехала блестящая тумба с вращающимися насадками, похожая одновременно на маникюрный аппарат и гильотину.

– Алина, – Федот попятился, – или мы его выключаем, или через пять минут Кексбург узнает, что такое депиляция под конвоем!

– Я выключаю! – Алина рванулась к панели управления, но Бронякос развернулся, и глаза его зажглись красным.

– Доступ запрещён. Только клиенты со скидочной картой.

Алина застыла.

– Чёрт. У кого-нибудь есть бонусная карта Бюро?

В этот момент тостер на кухне, до сих пор тихо дрожавший от прошлого конфликта, выстрелил хлебом прямо в лоб роботу. Бронякос вздрогнул, и его голос сбился:

– Ошибка системы… лакировка прервана… требуется перезагрузка.

Он рухнул на пол, сотрясая весь склад.

Федот вытер пот со лба:

– Всё. Я увольняюсь.

Алина нервно рассмеялась:

– Ничего. Это всего лишь первый сбой. Косметичка или не косметичка – мы из него сделаем идеального помощника.

Собаки синхронно заскулили.

Ночь в Кексбурге опустилась густой, почти осязаемой тьмой, в которой шевелились непонятные тени – живые, дышащие, вязкие, как чернила. Небо застыло под тонкой пеленой облаков. Неоновые вывески звенели и моргали то розовым, то ядовито-зелёным светом.

Алина и Федот мирно спали в своих квартирах, а собачки дремали кто где: Джимми – в коробке из-под манго, Боня – в своей капсуле-лежанке, а Мишель – разумеется, на подушке, строго по центру дивана. Но на складе, в тишине, где тараканы спорили с подсветкой, кто сегодня дежурит у мусорного бака, ожил он…