Каждый сам за себя - стр. 21
– Ничего не могу с собой поделать. Это интерес. Он увеличивается в геометрической прогрессии. А ты совсем не помогаешь, только дразнишь.
– Тогда давай проясним: как бы ты ни выглядела, как бы ни возбуждала фантазию и желание, ты всё ещё остаёшься ребёнком. А я достаточно дружу с головой, чтобы осознавать, что посвящать тебя в тонкости отношений между мужчиной и женщиной пока рано.
– Но разве…
– Рано, Кира! И это не обсуждается. И в отличие от твоих сверстников меня не нужно поражать степенью готовности и решительности.
– И что же делать?
– Пользоваться моим вниманием. Ничего отдавать взамен не требуется, правда. Ты смелая, я знаю, но в постели нет места подвигам. Когда ты будешь готова, мы всё решим.
– И когда же это?
– Там посмотрим.
– Ты называешь весьма расплывчатые сроки.
– Да, и, поверь, мне от этого больно физически.
Утро Кира встретила уже одна. Всё, что осталось от Дениса, так это записка. «Будь хорошей девочкой» – черканул он и снизу добавил номер мобильного телефона. Видимо, для того, чтобы знала, куда звонить с отчётом. И никаких тебе милых глупостей или сладких обещаний. Больше он не оставил ничего. Даже грязную посуду за собой прибрал. В какой-то момент Кире показалось, что вчерашний вечер не более чем глупый розыгрыш или игра её воспалённого воображения. А для того, чтобы произвести расчёт, ей требовалось что-то более существенное. Математический ум жаждал фактов, а в её распоряжении находились лишь размытые домыслы.
Казалось бы, после подобных неосторожных высказываний в жизни всё должно было встать с ног на голову, а, по сути, то же унылое серое утро, тот же завтрак, те же обязанности. И только изредка, нет-нет, да и промелькнёт шальная мысль, призывающая тело порхать, а низ живота тяжелеть. Само по себе воспоминание о минувшей ночи заставляло смущённо опускать взгляд и поджимать губы, так и норовившие разъехаться в дурацкой улыбке. Но всё равно оставалось неприятное осознание неправильности происходящего.
Только в школе, сидя за партой и высчитывая очередной алгоритм, удалось отвлечься. Углубляясь в формулы и вычисления, Кира даже счёт времени потеряла. Опомнилась она, уже когда в классе стало совсем тихо, а за окном совершенно темно. Неловко разминая затёкшую от неудобной позы поясницу, Кира досадливо вздохнула. Ровно в тот момент как она подняла голову от конспекта, её глупые девчачьи мысли вернулись. Навалилась тоска и какое-то непривычное, ненормальное для её возраста отчаяние. «Всё же влюбляться – это плохо» – подумала она, неспешно бредя по пустому школьному коридору. «Не было печали!» – пыталась она взбодрить себя, яростно натягивая шапку и перчатки, застёгивая куртку. На смену не приглянувшемуся отчаянию пришла тихая ярость, ведь за день не было ни звонка, ни напоминания, ни милой и такой волнительной переписки, которыми частенько хвастают одноклассницы. Едва не шлёпнувшись на скользкой плитке высокого школьного крыльца, Кира окончательно вышла из себя и визгливо выругалась, капризно топая ножками и неосторожно размахивая рюкзаком, который она так и не успела забросить за спину.
– И кто бы знал, что за личиной уравновешенной и адекватной девчонки скрывается такой темперамент. – посмеялся кто-то за её спиной и Кира воровато оглянулась.