Казачьи генеалогии в историко-культурном контексте Кубани (на материалах родословной атамана В.Г. Науменко) - стр. 2
Приступая к анализу изученности проблемы казачьих генеалогий в историко-культурном контексте Кубани, необходимо взглянуть на общую картину развития российской науки о семейной истории. Историко-генеалогическое направление в русской истории получило интенсивное развитие в XIX веке, и к началу XX века, усилиями отечественных ученых, эта отрасль приобрела методологическую основу и методический инструментарий для своих исследований. Однако вскоре, в силу революционных социально-политических процессов, историко-генеалогическое направление исторической науки практически было свернуто. Тем не менее, мы считаем необходимым сделать обзор историко-генеалогических исследований в отечественной исторической науке учитывая своеобразие их развития. Это поможет нам увидеть, в какой степени в них присутствовала казачья тема.
В дореволюционный период российская генеалогия оформилась как вспомогательная историческая дисциплина, пройдя долгий путь от сугубо практической дисциплины до теоретической. Переход генеалогии на степень теоретической дисциплины сопровождался разработкой вопросов методики составления родословных росписей и таблиц, а также такой систематизацией материала, которая дает возможность легко проследить всю ширину и глубину родственных связей.
Впервые эти вопросы были изложены П. В. Хавским в работе, посвященной наследственному праву. Он дал понятия основных видов родства и раскрыл формы графического изображения родословных>4.
В 1854 г. вышла первая часть «Российской родословной книги» князя П. В. Долгорукова, где был внесен новый существенный элемент изложения генеалогического материала – указание для каждого лица номера его отца, что облегчило поиск происхождения любого представителя рода>5. Исследования П. В. Долгорукова положили начало общим справочным изданиям по родословию русского дворянства. Впоследствии труды такого плана по генеалогии в целом выделились в особое направление отечественной генеалогии, характер которого менялся в зависимости как общего развития исторической науки в целом, так и генеалогии в частности.
Обобщающими работами, завершившими процесс складывания генеалогии во вспомогательную историческую дисциплину, можно считать труды М. С. Гастева которые были написаны с учетом теоретических разработок западноевропейских генеалогов. В них нашли отражение сложившиеся в западной генеалогической литературе терминология и понятия степеней родства, разновидностей генеалогических таблиц и способов их изображения>6.
Новым типом генеалогического справочника являлись библиографические словари Л. М. Савелова, основную часть которых, кроме обычной библиографии, составляли указания на печатные источники и литературу к каждому роду в отдельности>7. Методику генеалогии, разработанную П. В. Хавским и М. С. Гастевым, Л. М. Савелов дополнил методикой современной ему западноевропейской генеалогии. Он дал обобщенное изложение целей и задач генеалогии. Ему удалось теоретически верно отразить направление развития генеалогии через признание за генеалогическими трудами права на исторические выводы>8.
В дореволюционный период к проблематике казачества обращались как столичные историки – Н.М. Карамзин, С.М. Соловьев, Н.И. Костомаров>9, так и региональные – Д.И. Яворницкий, П.П.Короленко, И.Д.Попко, Е.Д. Фелицин, Ф.А. Щербина