Катуков против Гудериана - стр. 46
Дальше разговор шел на повышенных тонах и касался в основном фронтовых проблем – отсутствия теплого обмундирования, плохого продовольственного снабжения и снабжения горючим, запчастями, несвоевременным пополнением армии новой бронетехникой и автотранспортом.
Гудериан понял, что Гитлер не имеет ни малейшего представления о положении на фронте, и дальнейшая беседа не имела смысла. Ни с чем пришлось возвращаться в Орел. Тем временем советские войска перешли в контрнаступление и начали теснить немцев в районе Ливен, Черни, Белова, Тупы. 25 декабря едва не была разгромлена одна из мотодивизий Гудериана, попавшая в окружение у Черни. Фон Клюге обвинил командующего в том, что тот задержал приказ об отводе войск, и сообщил об этом Гитлеру.
Дело приняло серьезный оборот. 26 декабря Гитлер подписал приказ об отстранении Гудериана от командования 2-й танковой армией и отправил его в отставку.
В этот день Гудериан простился с армией, написал приказ, который, как мне кажется, характеризует его как человека и военачальника:
«Солдаты 2-й танковой армии!
Фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами освободил меня с сегодняшнего дня от командования.
Прощаясь с вами, я продолжаю помнить о шести месяцах нашей совместной борьбы за величие нашей страны и победу нашего оружия и с глубоким уважением помню обо всех тех, кто отдал свою кровь и свою жизнь за Германию. Вас, мои дорогие боевые друзья, я от глубины души благодарю за все ваше доверие, преданность и чувство настоящего товарищества, которое вы неоднократно проявляли в течение этого продолжительного периода. Мы были с вами тесно связаны как в дни горя, так и в дни радости, и для меня было самой большой радостью заботиться о вас и за вас заступаться.
Счастливо оставаться!
Я уверен в том, что вы, так же как и до сих пор, будете храбро сражаться и победите, несмотря на трудности зимы и превосходство противника. Я мысленно буду с вами на вашем трудном пути. Вы идете по этому пути за Германию! Хайль Гитлер!
Гудериан»[36].
ЗУША – ЭТО НЕ МААС
Батальон капитана Гусева, единственный батальон, укомплектованный еще под Сталинградом, заканчивал разгрузку эшелона на станции Кубинка. При слабом свете фонарей танки съезжали с железнодорожной платформы. Работа шла без лишнего шума и суеты. Раздавался спокойный и уверенный голос капитана, подававшего механикам-водителям команды: «Левее! Так держать! Пошел!» Создавалось впечатление, что комбат всю жизнь работал в морском порту докером и для него погрузка-выгрузка дело привычное. К утру батальон стоял в боевой готовности и ждал приказа.
2 октября на станцию прибыл офицер связи с пакетом. Взломав печать, Катуков извлек небольшой листок. Это был приказ Главного автобронетанкового управления, подписанный Яковом Федоренко. В нем говорилось о необходимости снова погрузиться на платформы и следовать в район города Мценска, чтобы закрыть дорогу танковым колоннам Гудериана, шедшим на Тулу.
«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» – проговорил комбриг, передавая приказ Кульвинскому.
Прочитав его, начальник штаба положил листок в нагрудный карман:
– Что бы это значило, Михаил Ефимович?
Катуков потянулся за папиросой, не торопясь, закурил, задумчиво произнес:
– Это значит только то, что говорится в приказе: прикрыть Тулу, а следовательно, и Москву.