Кататония - стр. 49

Честная сделка.

– Я полагала, маги не ходят на приемы, – сказала Амайя.

– Я друг семьи, – улыбнулся Рене. – Мадмуазель, что вы думаете об этой коже?

– Я думаю, вам стоит заказать из нее сапоги, а не покупать готовый товар, – улыбнулась Амайя.

– Амайя, ты выбрала туфли? – вмешалась Элинор де-Марсо, – У меня не так много времени.

– Я, мама, что-то никакие не хочу, – отмахнулась Амайя.

– Великолепно. Ты сама уговорила меня поехать в магазин, вместо того, чтобы съездить вдвоем с Мэй, а теперь выясняется, что я зря потратила время.

– Извини. Давай возьмем те, что понравились Мэй. Закажем, как она предлагала, в бежевом цвете.

– Отлично, – Элинор повернулась к подмастерью. – Мерки моей дочери у вас есть. Идемте, Мэй, Амайя. Месье Бланкар, до скорого.

Амайя растерянно обернулась к Рене. « И все?!» – прочитал он в ее взгляде.

Рене решился.

– Миледи де-Марсо, позвольте вас проводить.

– А как же ваши сапоги? – поинтересовалась Элинор.

– Мадемуазель права. Я лучше закажу пошив на заказ. Из той красной кожи. Но не сегодня. На соседней улице какой-то дебошир прицепился к даме, был скандал. Я лучше провожу знакомых дам, во избежание неприятностей…

Так себе предлог, но лучше придумать Рене не смог. Элинор, однако, ничуть не смутилась. Благородная женщина привыкла к заботе и вниманию, и галантность мага не показалась ей чем-то особенным.

Амайя просияла. Даже де-Фраулли улыбнулась.

Рене проводил дам к карете, любезно подсадил каждую. Его лошадь стояла тут же у коновязи, и Рене порадовался, что хоть лошадь у него приличная – не стыдно показать матери Амайи.

Он поехал рядом, ведя светскую беседу, обращаясь преимущественно к матери Амайи, пытаясь расположить ее к себе. Неплохо было бы, если б ей понадобились его услуги как мага, тогда он мог бы показать себя с еще более выгодной стороны… Но она вряд ли воспримет мага иначе, чем наемного работника…

То и дело Амайя и Рене сталкивались взглядами. Ох, совсем не с матерью Амайи Рене сейчас хотелось бы говорить…

– Расскажите, месье Бланкар, – неспешно спросила Элинор, – мы тут слышали, что по велению Великого Князя к академии намерены пристроить еще одно крыло. Правда ли это?

Рене не знал. Вероятно, знал магистр Абеляр, но старику и в голову не приходило делиться такими новостями с учеником.

– Согласитесь, это неплохие новости, миледи, – попытался вывернуться он. – Это свидетельствует о том, что в академии много учеников.

– И чего же в этом хорошего? – вскинула брови Элинор. – Для вас, я имею в виду. Ведь маги же конкурируют.

– Не совсем так, – Рене старался оставаться вежливым, но совершенно не понимал, каких слов хочет от него мать Амайи и к чему ведет разговор. – Видите ли, миледи, у магов разные специализации. Мы не занимаемся одним и тем же. Все.

– Ра-а-азве? – потянула Элинор. – А я другое слышала. Что при дворе не принимают новых магов, потому что старые трясутся над своими местами.

– Брешут, – усмехнулся было Рене, но тут же прикусил язык. Буквально, сильно куснув за кончик, напоминая себе, с кем говорит. – То есть, я хотел сказать, что это не самые достоверные сведения. Тут дело не в том, что старые маги беспокоятся за кресла у трона Великого Князя, тут встает вопрос о правилах занятия этих кресел…

– Ну, не думаю, что мой муж, получающий новости прямо из столицы, – тут Элинор со скепсисом поглядела на Рене, будто говоря: «Уж тебе-то о таком только мечтать приходится», – как вы изволили выразиться… брешет.