Катастрофа в подарок - стр. 51
– Ты что, офонарел?! Решил показать, как голышом мылся с трупом?
– Нет, понял, что понапрасну трачу на тебя драгоценное время. Насмешек мне и от друзей хватило!
– От друзей?
Иванова не только не вышла из комнаты, но и затаила дыхание, чтобы лишним движением не спугнуть откровения брата.
– Да, от друзей! Она залепила мне в ухо на глазах обоих Запашных!
Илона плюхнулась на диван, обратив внимание, что брат всё-таки в трусах. Её восхищению Сидоровой не было предела: так его никто никогда не опускал.
– Лжёшь! Ты мне сейчас нагло врёшь, чтобы я умерла от желания подружиться с учительницей! – Она шарила по карманам в поисках сигарет. – Не может этого быть, не верю ни единому слову!
Вот теперь Лев знал, что полностью справился с поставленной задачей, Наталья скоро окажется в их доме, но сделал вид, что недоволен намерениями сестры:
– Вот только твоей дружбы с ней мне не хватало! Знаешь, почему мы оба оказались голыми под одним одеялом?
– Почему? – Глаза Илоны уже не блестели, а горели пламенем любопытства.
Иванов сделал вид, будто размышляет, выставлять ли до конца свой позор.
Сестра, вскочив с дивана, заскакала вокруг него, что сумасшедшая.
– Братец, миленький, скажи, а то мозг взрывают картинки со всякими извращения!
– Никаких извращений, всё намного проще: Сидорову стошнило прямиком на меня, когда нёс её в спальню!
– Ааа! – визг задыхающейся от удовольствия Илоны всполошил готовящую завтрак прислугу.
Таня Бабенко ворвалась в комнату Льва с половником наперевес. С предмета кухонной утвари каплями стекало густое тесто для вафель. Решительный взор голубых глаз метался по комнате в поисках врага, но оного не было.
– Что случилось? – Она переводила взгляд с раздетого до боксеров Иванова на подавившуюся хохотом подругу.
Блондинка двинулась на молодого хозяина, выставив перед собой железное орудие.
– Что вы ей сделали? – Она задавала вопросы то одному, то другому. – Илона, он хотел тебя изнасиловать?
Но подруга не могла ответить. Она кряхтела, не в силах откашляться, сложившись пополам от нового приступа смеха.
Горничная, размахивая перед собой половником, склонилась над сестрой «насильника», пытаясь спасти жертву инцеста, в крике переплетая украинские слова с истинно русскими:
– Илона, идемо зи мной! Не бийся, я цьому смердючому козломуду, якщо що, ополоником видсику все стирчить пид самий коринь, на хрин!
Лев стоял с ошарашенным видом, наблюдая за резкими движениями до неприличия повысившей голос прислуги. Он не понял ни слова из яростного монолога, произнесённого на тарабарском, и с возмущением заорал:
– Повтори все, что сейчас сказала!
Илоне пришлось упасть на бок, чтобы показать Бабенко лицо, несмотря на текущие слёзы, перекошенное от смеха.
Таня стушевалась, поняв промашку: Иванову никто не насиловал – её насмешили до смерти. Но не ответить молодому хозяину было нельзя, и она с трудом пролепетала:
– Я сказала, что вы похожи на животное, жующее корень…
Челюсть Льва упала вниз. Несправедливые оскорбления от женщин с раннего утра обильным дождём сыпались на его грешную голову.
Он указал горничной на дверь:
– Пошла вон отсюда!
Илона, наученная подругой украинским ругательствам и знающая истинный смысл сказанного, закатила глаза, не имея мочи рассмеяться громче.
Бывшая жительница страны, так же полной козлов, где название садового овоща, как и в России, имеет множество значений, попятилась к двери. Но путь к отступлению был преграждён остальными представителями славной семейки Ивановых.